Это был прекрасный, запоминающийся и конечно же, поучительный этап в моей жизни, и пора попрощаться с ним.
В понедельник я встала рано. Неожиданно ко мне зашла мать Айяза.
— Доброе утро, дочка, — улыбнулась и посмотрела на чемоданы, оставленные за диваном.
— Доброе утро, Лейла.
Стало неудобно, что я не сказала ей о своих планах. И она дала понять, что расстроена данным фактом, глазами.
— Ты ведь хотела рассказать мне о том, что уезжаешь?
— Конечно. Сегодня хотела. Только вы меня опередили.
— Думаешь я не знала? — прошла и села на край софы. — Ты же на лице словно транспарант с объявлением повесила.
— Простите. Не знала, как сказать.
— Забыла родной язык? Я ведь предлагала на русском говорить.
Мы грустно рассмеялись.
— Мне очень плохо Ася, — тяжело вздохнула.
— Что? Что с вами? — я забеспокоилась.
— Помнишь у тебя болело в области сердца в день помолвки Айяза? — кивнула. — У меня так же душа разрывается.
— Я не понимаю.
— Ты уезжаешь, а мне не спокойно.
Я накрыла ее руки, сложенные на коленях, своими.
— Все хорошо. Мы можем поддерживать связь с вами. Иногда встречаться в Испании.
— Береги себя Ася.
— Обещаю.
Пустили по слезе и вышли к завтраку с красными глазами.
— Вы чего? — спросил Айяз.
Мустафа поднял взгляд, но выглядел недовольным. Причем таковым был его взгляд, направленный только в мою сторону. Что я сделала?
— А что мы?
— Глаза красные. Сериал обсуждали?
— Рано тебе знать сынок.
На работу мы ехали в одной машине. Почему-то тишина в салоне ощущалась слишком сильно. Было какое-то напряжение. И утреннее настроение главы дома и компании мне не понравилось.
Хотела выяснить, но не пришлось. Мустафа пришел в обед сам.
Зашел и встал посередине.
Отец Айяза посмотрел на меня холодным взглядом. Я никогда не испытывала страх перед этим человеком, всегда было лишь уважение. Но я понимала его чувства. Он отец и уважаемый человек, он не имеет права отступать от негласных правил, даже ради сына.
— Я принял тебя в нашу семью Ася и привел в свой дом. Ты была мне как дочь. Именно поэтому я не могу простить, того что…
Он замолчал, но я поняла его. Он видел Айяза выходящего из моей комнаты. И я понимаю, что он подумал.
— Господин Мустафа, — я смотрела в пол и не смела поднять свои глаза, — я не сделала ничего, что могло вас как-то унизить в глазах общества или в кругу семьи.
— Может быть, об этом не знают другие и я рад, что это так, но достаточно того, что об этом знаю я. Я не могу предположить, чего наобещал тебе мой сын, но ты слишком поверила в сказку девочка. Он женится и в его жизни нет места любовницам.
Больно. Это очень больно слышать. Словно он разочарован во мне, так оно и есть. Кто я теперь в его глазах?
— Я не знаю, что вам известно, но Айяз никогда, не обещал мне большего. Он был честен. И мы не сделали ничего, что могло нарушить закон вашего дома.
— Это правда?
— Он, коснулся лишь моего сердца. Ваш сын, достойный человек и вы, можете им гордиться. Все, о чем он думает, это обязательства перед вами и вашей семьей. Айяз женится поверьте, и никогда не пойдет против вашего слова.
— Посмотри на меня, — словно приказ прозвучал голос, и я не могла его ослушаться.
Подняла голову и увидела пронзительный взгляд, как же они похожи. Айяз красив сейчас и через много лет, будет таким же.
— Я верю тебе, но не могу оставить здесь. Ты должна это понять.
— Я понимаю вас.
— Ты его любишь Ася?
Не ожидала такого вопроса от него. Но решила ответить честно.
— Да.
— Ты хорошая и достойная девушка. Поверь я бы очень хотел, чтобы такая невестка появилась в моем доме. Я бы с радостью принял тебя как дочь. Если бы у меня был еще один сын, Айяз стал бы твоим мужем, но я не могу.
И это откровение, тоже стало неожиданным. Все мы заложники, чьих-то и каких-то обещаний. Абсолютно все.
— Спасибо господин Мустафа. Я уже заказала билет в Россию. Самолет через два дня. В компании я тоже не останусь. Я не появлюсь в вашей жизни. Не переживайте. Я обещаю.
Он молча кивнул и вышел из кабинета. А я, не стала, даже на обед идти.
Вечером ко мне на улице подошел Айяз. Он на меня не смотрел, мы глядели на закат.
— Странный вечер сегодня.
— Почему?
— Закат слишком красный, день слишком прохладный, а ты слишком далеко.
— Но я тут.
— Пока что.
Я не знала как продолжить этот странный разговор. Что еще более глупое можно сказать?