— Встретимся десять минут возле ворот.
— Айяз, — хотелось протестовать.
— Айсель, у тебя осталось две ночи тут. Просто приди через десять минут к воротам.
Развернулся и ушел.
Он прав? Нет? Идти? Или остаться?
Мы приехали на то самое место за городом. Ночью тут невероятно. Пустыня прекрасна. А небо над ней, словно укрывает собой. Я бы хотела рассказать им свои секреты.
— Айяз, ты решил уйти в пустыню со мной и умереть там как Акиль и Алима?
— А ты согласна? — спросил он, доставая с заднего сидения какую-то корзину.
— Я еще слишком молода. Но может быть лет через тридцать, сорок можем и отправиться сюда, — рассмеялась я.
Поставил все на землю и приблизился ко мне возвышаясь.
— Тогда давай договоримся, что через тридцать лет, в этот день, седьмого октября, мы сюда вернемся.
— Ого. Ты что серьезно?
— Вполне. Или ты уверена, что так быстро забудешь меня?
— Через тридцать лет, — тяну к нему мизинец.
Он смотрит непонимающе.
— Давай свой.
Протягивает руку, переплетаем пальцы и клянемся. Как дети.
Айяз не отпускает мою руку и тянет за собой. Мы шли недолго. Песок был таким горячим, таким приятным. Как оказалось, мужчина взял с собой покрывало, подушку и немного закусок.
Мы разместились так, чтобы нас не было видно с дороги, можно немного расслабиться и чуть более свободно себя вести.
Смеялись как раньше, болтали, ели. Это был хороший вечер.
Мы прикасались друг к другу. Мимолетно, ласково, нежно. Улыбались, флиртовали. Это был отличный способ забыться и мы забылись. К чему сидеть и убиваться будущим, если сегодняшний день еще не закончился.
Он тоже был спокоен. Немного странно, но мне понравилось, что мы поладили, потому что в последний месяц был взрывным.
— Кстати, все забывал сказать, тебе очень идет платок Айсель.
— Спасибо, — было приятно слышать этот комплимент.
Мне действительно понравилось ходить в платке. Это очень удобно. А еще безумно красиво. Даже не знаю, захочу ли его снимать после уезда.
Когда мы перекусили, Айяз устроился на подушке и притянул меня к себе. Я легла на его грудь и обняла рукой поперек живота.
Потом он вдруг зашевелился, достал из кармана брюк что-то, блестящее и поднес к нашим лицам.
Это была восхитительная брошь. Цветок. Белая лилия, усыпанная бриллиантами. Настолько тонкая работа и прекрасная вещь.
— Она прекрасна Айяз. Просто слов нет. Большое спасибо тебе, за этот подарок.
Вместо ответа он просто зацепил ее на моем платке, в месте крепления булавки и поцеловал.
Так странно. Я уезжаю через день. Он женится через две недели. И мы, вот так спокойно, лежим посреди пустыни, глядя на ночное небо. Прощаемся. Отпускаем. Он, видимо тоже смирился со всем.
Нет обид. Только благодарность за эти чувства.
Я дотронулась его щеки и прикрыла глаза. В голове было столько мыслей и слов, но произнести их никак не могла. Ком в горле что я пыталась сдержать стал давить, принося боль. Слезы еще были спрятаны глубоко во мне, а ощущение потери чувствовалось уже наяву.
Последняя ночь. Что я могла предложить тому, кого придется отпустить и навсегда оставить свое сердце рядом, оберегать любимого мужчину.
Это сумасшедшая и сладкая любовь, которую я приобрела и отдалась, как никогда. Моя первая и самая настоящая любовь… такая печальная. Эта боль будет питать меня темными ночами и приятными вечерами моего одиночества.
Я не хочу думать и успокаивать себя тем, что пройдет время и я вновь полюблю, или просто позволю себя любить, какому-нибудь достойному человеку. Но не факт, что я не буду его сравнивать, пытаться втиснуть и подкорректировать в рамки того, кого буду любить всю жизнь.
Это будет самая нечестная моя игра.
И тем более я не стану думать об этом сейчас. Сегодня я буду думать, что все хорошо. Что все мои мечты осуществляются в эту минуту, под этой обманчивой луной.
Он смотрел на меня всегда как на нечто красивое и ценное, и я всегда ему верила. Ощущала себя именно такой, какой он меня видел. И верю сейчас, когда он касается моей кожи рук, губ. Эта ласка настолько приятная, нежная, что хочется навсегда запечатлеть эти касания, выжечь их на теле.
— Айяз, — прошептала я его имя, — ты ведь знаешь, что послезавтра…
Он приложил палец к моим губам прося замолчать. Но я должна сказать, иначе не смогу уйти.
— Не нужно. Не хочу сей час говорить.
— Нет. Я должна, сейчас, иначе потом просто не смогу. Выслушай и впервые в жизни не перебивай меня, — я улыбнулась.
— Я буду стараться, — поцеловал мою кисть и посмотрел мне в глаза.