Мари была изумлена этими откровениями.
— А где твои дети?
— Выросли и теперь живут сами по себе. Наш вид — одиночки, по крайней мере, взрослые особи.
— Неужели тебе не бывает одиноко?
Миджел сморщилась, ее усики зашевелились.
— Нет. Мне нравиться быть одной. Я покончила с совокуплениями и рада этому. Слишком много разговоров.
С этими словами Миджел ушла. Мари наблюдала, как она скрылась в каюте дальше по коридору, а затем девушка вошла в лифт.
— Странная женщина, — пробормотала она.
Сначала Мари зашла в техотсек, а затем направилась на мостик. Она обдумывала несколько причин, по которым панель управления на мостике могла выйти из строя, но компьютер «Ворджа» об этой поломке умолчал. Он должен был предупредить Мари еще до Раффа.
Двери на мостик автоматически открылись, когда она подошла к ним. Мари впервые оказалась тут. Но Раффа, ожидающего ее, здесь на оказалось. В капитанском кресле сидел Довис.
Он вскочил и резко обернулся, глядя на Мари.
— Что ты тут делаешь?
— Рафф сказал, что я нужна на мостике, — Мари осмотрелась, пытаясь найти потухшую панель. Но каждая консоль работала.
— Назойливый придурок, — пробормотал Довис.
Это оскорбление задело чувства Мари.
— Я просто пытаюсь делать свою работу.
— Я не о тебе. Я говорил о Раффе. Тут все работает как положено, — он указал пальцем с когтем влево. — Видишь? Все в порядке, иначе это высветилось бы на мониторах, — Довис вздохнул. — Он послал тебя сюда из-за меня.
Мари склонилась и поставила ящик с инструментами.
— Почему?
— Я избегаю тебя.
— Я знаю.
— У тебя еще не пропало ненормальное притяжение ко мне?
Мари глубоко вздохнула. Довис стоял от нее слишком далеко. Она пошла к нему, пока лишь несколько шагов не стало отделять их друг от друга, и еще раз втянула в себя воздух. Его потрясающий запах наполнил ее, а тело моментально зажглось в ответ.
— Нет.
— Тебе следует отойти.
Мари вернулась к ящику с инструментами.
— Думаю, тогда мне стоит уйти. Я еще удивилась, почему компьютер не предупредил о поломке сразу же.
— Мари?
Она повернулась лицом к Довису.
— Да?
— Как ты?
Скучаю по тебе. Но она не собиралась говорить ему об этом.
— Хорошо. Работаю.
— Я в курсе. Я следил за твоими передвижениями по кораблю. Ты сделала все ремонтные работы из списка, который тебе дали, и теперь занимаешься тем, что не было запланировано даже на ближайшие недели.
— Отсутствие жалоб означает, что капитан Касиан позволит мне остаться на «Вордже». Я не могу потерять работу, — Мари до сих пор пугали мысли о том, что могло с ней произойти, если ее уволят и выгонят с корабля.
— Он не собирается увольнять тебя. Харвер даже не обладал нужной квалификацией для этой работы. Он учился на ходу. Он всегда загружал учебники по ремонту и заглядывал в них, когда делал что-то. Когда его спрашивали, знал ли он, как нужно было чинить, он говорил «посмотрим, смогу ли я заставить это работать». Такой ответ не особо внушал доверие. Ты же прекрасно со всем справляешься. Касиан говорит, что он счастливчик, раз смог заполучить тебя у тэки, — Довис пару раз низко рыкнул. — Он угрожал надеть на меня ошейник из-за тебя. Нара и я часто ссоримся, но Касиан никогда не говорил, что даст ей в руки пульт от моего электроошейника, чтобы она могла, если что, нажать кнопку. Твое положение здесь в полной безопасности. Даже более безопасно, чем мое.
— Я в это не верю.
— Тебе просто нужно больше уверенности в себе. Я изучил другие нападения раксианцев после того, как они атаковали нас. Знаешь ли ты, что оказалась единственным инженером, который нашел способ запустить двигатели снова? Все остальные команды, пережившие нападения, а их единицы, были доставлены на космические станции спасателями. Ты просто великолепна, Мари.
Комплимент заставил ее улыбнуться, но вся радость быстро пропала.
— Была бы великолепна, если бы нашла решение, из-за которого меня не ударило током, — ответила Мари честно.
— Ты запустила наши двигатели и спасла «Вордж» от абордажа. Харвер бы и не подумал рисковать собой ради команды. Ты рискнула. Касиан никогда не уволит тебя, Мари. Перестань постоянно пытаться впечатлить его. Тебе не нужно работать так усердно.
— Я попробую, но это укоренилось во мне, после лет, проведенных у тэки.
— Ты больше не раб.
— Умом я это понимаю, но эта работа — моя безопасность. Защита. А это значит так много в космосе. Людей ловят и продают. Мои собственные родители продали меня, потому что я стоила много денег.