— Ты знаешь их дальнейшую судьбу?
Мари покачала головой.
— Нет. Я больше никогда их не видела.
— Хочешь, чтобы я попробовал найти их?
Мари задумалась, но потом вновь покачала головой.
— Нет. Я долго плакала каждую ночь, лежа в своей кровати, надеясь, что они вернутся и скажут, что ошиблись, продав меня. Но, в конце концов, поняла, что родители никогда бы не поступили так со мной, если бы заботились обо мне. У меня было много времени, чтобы подумать об этом. Я не хочу когда-либо снова видеть их. Впрочем, как и знать, живы ли они.
Довис кивнул.
— Я понимаю. В этом мы с тобой похожи. Мои родители покинули нашу деревню, после того как бросили меня умирать. Я никогда не искал их и не спрашивал о том, что с ними произошло.
— Порой я задаюсь вопросом, а были ли еще дети у моих родителей. Ты когда-нибудь думал об этом? Если ли у тебя братья или сестры?
Довис покачал головой.
— Любой из них избегал бы меня. А если они также родились бы покрытые кожей, то сомневаюсь, что и они были удачливы, как я, и их нашел кто-то вроде Тазнии. Меня бы только разозлило, узнай я, что родители убили другого ребенка.
— Ты не можешь быть в этом уверен. Ну, ты видел только плохое. Может быть, они не такие, как твои родители. Я пытаюсь быть справедливой. И верю, что есть люди, которые никогда не продадут своих детей. Не думаю, что Нара когда-либо так поступит. Уверена в этом.
— Единственным амараи, проявившим обо мне заботу, оказалась пожилая женщина, у которой больше никого не было. Она часто говорила мне, как ей было одиноко до моего рождения.
— Я рада, что она спасла тебя.
— Также как и я.
Мари кивнула
— Думаю, мне стоит уйти, — она склонилась, чтобы поднять ящик с инструментами.
— Не уходи…
Мари выпрямилась, с беспокойством посмотрев на Довиса.
Он медленно направился к ней.
— Ты злишься на меня? Чувствуешь, будто я воспользовался твоим притяжением ко мне?
— Нет. Конечно, нет.
Довис перестал приближаться к Мари.
— Тебя влечет ко мне против твоей воли, лишь благодаря составу моей ДНК. Я не могу позволить андроидам проводить слишком много тестов. Если хоть слово о том, что я укусил тебя, дойдет до амараи, они наймут охотников за головами, чтобы убить меня, как минимум.
— Я понимаю. Я имею в виду не то, почему они захотят убить тебя. А то, что тебе необходимо сохранить все в секрете. Я лишь хотела бы, чтобы ты перестал избегать меня. Я не знаю, почему ты так поступаешь
— Чтобы все вновь не закончилось в твоей кровати.
Это причиняло боль.
— О. Для тебя это было так ужасно? Ты считаешь меня отвратительной? Тэки думали, что внешний вид людей противный.
— Нет! Ты красавица, Мари.
На пару мгновений дыхание замерло у нее в груди.
— Ты на самом деле так думаешь?
— Я это знаю. Я обнаружил, что мне сложно не прикасаться к тебе. Меня всегда преследует это желание, когда ты близко.
Мари улыбнулась, ей было радостно слышать такие слова от Довиса.
— Спасибо. Я тоже считаю тебя привлекательным.
Довис фыркнул.
— Даже таким?
Мари кивнула.
— Я сделаю тебе больно, если дотронусь в такой форме.
— Ты уверен?
Мари почувствовала прилив храбрости и подошла ближе. Довис стоял на месте, не отступая. Мари подняла руки и положила ладони на его грудь, встав прямо перед Довисом. Его клыки выглядели немного пугающими. Но у него было две стороны. Он все еще оставался тем же мужчиной, что целовал и касался Мари. Спал в ее кровати.
— Пожалуйста, не надо, Мари. Тебе никогда не следует касаться меня, если я покрыт мехом. Ты слишком искушаешь меня.
Вместо этого Мари провела пальцами по его груди, а затем подняла руки и нежно погладила по лицу. Шерсть была густой и мягкой. Морда Довиса склонилась, отчего Мари стало проще смотреть в его черные глаза.
— Я не боюсь, что ты сделаешь мне больно.
— А следовало бы.
— Я собираюсь поцеловать тебя, — Мари поднялась на цыпочки, пытаясь дотянуться до него. Это казалось странным, и она не была уверена, как пасть Довиса и ее губы смогут соприкоснуться, но была готова попробовать.
Довис отвернул голову, обхватив руками бедра Мари, и она почувствовала, как его когти царапали ее сквозь одежду. Но боли не было. Довис приподнял Мари и развернулся, пройдя несколько шагов, прежде чем поставить ее на ноги. Он быстро отпустил Мари, повернув, а затем заставил склониться над одной из консолей. Ровная и гладкая поверхность едва достигала ее живота.