Пусть мужик порадуется. А то мы месяц в пещере просидели, только и делая, что колошматя друг друга.
В комнату для переговоров мне повезло прийти первым. Потому сажусь прямо напротив входа, рядом на стол кладу Валеру. Булыжник, играя бровями, смотрит сквозь стеклянные стены переговорки, наблюдая за тем, как просыпается наш офис. Вот загудела кофемашинка и заработал принтер. Хлопнула дверь, ведущая в кабинет нашего финансиста Мамая и его подручного. Из юридического отдела уже доносится отборная брань на испанском… Мне на секунду показалось… А нет, не показалось.
Приглядываюсь к булыжнику.
— Ты что, новые ругательства учишь?
В ответ питомец расплылся в довольной улыбке.
— Так ты у нас булыжник-матершинник? Надо тебя с нашими моряками познакомить, — Валера удивлённо вскинул брови. — Поверь, мой каменистый друг, во флоте используют такие ругательства, что их потом стыдно на берегу произносить. Всё, что случается на корабле, остаётся на корабле.
Вошедший в этот момент боцман застал меня за разговором. Валера впился взглядом в Железкина, смотря на него едва ли не как на Святого.
— Чё это с ним? — вояка, осторожно поставив стаканы на стол, сразу перекрестился.
— Ну… скажем так. Валера в тебе старшего признал, — булыжник активно закивал бровями, не сводя взгляд с боцмана. — Теперь будет слушать всё, что ты говоришь. Ещё он стал фанатом флота и грязненьких словечек.
— Что не день, то новость. Тьфу-тьфу-тьфу! — Железкин постучал по деревянной столешнице. — Я конечно много морпехов уму разуму за время службы обучал, но безмозглый булыжник мне попадается впервые.
— Готов оплатить тельняшку и кепку-бескозырку для Валеры! — вскидываю руку.
— Ну и шуточки у вас! — боцман улыбнулся, но потом взглянул на хлопающего глазками Валеру и меня. — Господин, вы это серьёзно? Вы булыжник хотите флотскому мату обучить?
— Валера всё равно будет жить в машине, — пожимаю плечами. — Будет желание, поболтаете. Контракт я с ним уже заключил.
Романов, зайдя первым в кабинет для переговоров, секунд на пять замер в дверях. Взгляд княжича переместился с меча на Валеру. Потом замер на моей шикарной бороде.
— Ветеран [2]? — Романов удивлённо вскинул брови. — Пусть и ощущается пока слабо, но твоя аура определённо как у ветерана.
— И тебе «привет», Дима, — уже второй раз за минуту пожимаю плечами. — Да, на ветерана [2] буквально вчера прорвался.
— Второе поднятие ранга за полгода? — княжич нахмурился, выглянул в коридор и только после снова взглянул на меня. — Довлатов, ты мне друг и деловой партнёр. Вот мой тебе совет. Особо не распространяйся о том, когда инициацию прошёл. Если скажешь, что дорос до ветерана [2] за два года, тебя сочтут за представителя древнего аристократического рода. За год не всякий гений сможет провернуть такое.
— Всякое бывает, — указываю на свободный стул. — Садись уже. Наши девушки как обычно опаздывают.
Княжич, тяжело вздохнув, всё же занял предложенное место.
— Два ранга за полгода, — Романов шокированно хмыкнул. — А если так подумать, то были ли вообще такие прецеденты? Разве что у рода Ширр из Новой Зеландии. Но у них там не страна, а сущий заповедник. Куча Источников, попасть легально на территорию государства практически нереально. Есть десятки родов приручителей морских чудовищ.
Дверь снова открылась. Света Долгорукова с Гагариной вошли, обе сонно зевая.
— Охайо, Довлатов-сан, — Долгорукова, продрав глаза, наконец рассмотрела меня. — Ахренеть! У тебя борода.
— Миш, ты что, месяц из качалки не вылезал? — Гагарина уставилась на то, как рубашка натянулась в районе плеч. — Опять тебе костюмы заказывать придётся.
— Дамы, — Романов хмуро указал на свободные места. — Потом Мише кости перемоем. Нам всем после совещания ещё на учёбу ехать. Свет, тебе лучше домой заехать. Приходить два дня подряд на учёбу в одной и той же одежде, повод для нехороших слухов.
Долгорукова, пошатываясь, глянула на свою одежду. В глазах ноль понимания.
— Завистники скажут, что ты провела ночь не дома, — намекаю сонной девушке. — А скажем в компании парня… или даже парней. Особенно, если ты всю ночь тусила с японцами.
— Время, — Романов перевёл взгляд с девушек на мелькнувшую в коридоре секретаршу. — Три чая, один кофе и стакан рассола для госпожи Долгоруковой.
Едва силуэт исчез в проходе, как наконец появилась Катарина Лупергод.
— Прошу прощения за опоздание, — блондинка сдула непослушную прядь волос с лица. — Нам в Академии задали много. Засиделась до глубокой ночи.