Ожидания процесса затянулись больше, чем на месяц. За это время друзья парня ежедневно приходили повидаться с ним и если в день признания Лора готова была утопиться от отчаяния, то теперь все, и она в том числе, ощущали смутную надежду. Убийц редко приговаривали к тюремному сроку и зачастую этот срок становился пожизненным, а сам приговорённый убеждался в том, что из двух зол сам выбрал бы смерть, чтобы не мучиться. Тем не менее, Дуглас оставался жив и более того — с ним продолжали советоваться товарищи настолько, насколько это было возможно во время коротких встреч под надзором строгого конвоира.
Узнав о семейной трагедии, Джон не ощутил скорби. Трудно было понять по его непробиваемому лицу, что он чувствовал в момент, когда ему сообщили о смерти отца. Холодный рассудок почти сразу прикинул в мозгу последствия случившегося, после чего решено было поскорее заканчивать дела и возвращаться домой. Джон мог поддаться тоске вечером того же дня, оставшись наедине со своими мыслями в кабинете, но и этого не произошло. Он не ощущал горечь утраты, точнее ощущал, но не по отцу. Неприятная с точки зрения морально-нравственной мысль блуждала в его голове, и он не пытался особо её прогнать, ведь так оно было на самом деле — смерть отца ещё больше оттянула бы поиски Бьянки. А начать искать её он намеревался незамедлительно после возвращения домой.
К концу лета Джон Коул — успешный предприниматель и теперь уже глава семьи — сошёл с корабля на родной берег. Первым делом он заехал домой, обнял мать, выслушал её стенания и причитания, кои усилились и бурной волной обрушились на новую жертву в лице сына. Затем он отправился в гильдию отчитаться, сдать дела, а на другой день — в тюрьму на встречу с убийцей своего отца.
Дуглас раньше не встречался с ним и, ожидая при очередном вызове кого-то из товарищей, очень удивился, увидев незнакомое лицо. Мужчины сидели друг напротив друга и если облик торговца не менялся и по мимике его нельзя было ничего сказать о чувствах, то сдвинутые брови Дугласа говорили сами за себя.
— Кто вы? — решился спросить он.
— Меня зовут Джон Коул.
Дуглас возвёл глаза к потолку, нервно ухмыляясь.
— Это значит вас мы ждали, оттягивая неизбежное?
Коул не сразу задал свой вопрос, игнорируя сарказм.
— Почему вы его убили?
— В деле всё есть, хватит уже мутить воду! — Дугласу каждый раз было неприятно сообщать причины содеянного, ведь приходилось снова и снова упоминать о том, как чудовищно обошлись с его несчастной подругой.
— Я читал. Вы защищали честь женщины.
— Да, черт возьми! Защищал! — Дуглас повысил голос, отчего немедленно получил тычок дубинкой от конвоира.
— Вы знали, где она работала?
— Да, знал.
— Почему не заставили уйти?
— Вы сейчас издеваетесь? Уведите меня обратно, — он глянул на солдата, стоявшего рядом.
— Стойте, — Джон поднял ладонь. — Я не намерен издеваться над вами и ваша боль мне знакома. Можете не верить, — проговорил он, глядя на надменное выражение лица Дугласа, полное скепсиса. — Если я верно понял, эта женщина вам не безразлична. В таком случае повторю свой вопрос: почему вы не заставили её уйти?
Дуглас закрыл лицо руками, утопая пальцами во взмыленных прядях.
— А что бы я дал ей? У меня мать больная, живём впроголодь. Что мог я делал для неё, но обрекать на нищенское существование на окладе железнодорожного механика — это подло, эгоистично! Так нельзя! Я был бы счастлив, будь она моей, но при этом видел бы каждый день её страдания. Я не имел права, просто не имел права. Понимаете? — Дуглас взглянул в безучастное лицо. — Вы ничего не поминаете! Вы все сволочи! — он снова огрёб дубинкой и сложился пополам.
— Вы механик? — также спокойно поинтересовался Джон.
— Больше нет, меня выгнали, — просипел Дуглас, потирая отбитый бок и кидая злобные взгляды на солдата.
— Хорошо, — постановил мужчина. — Мне нет интереса лишать вас жизни. На суде я буду настаивать на исправительных работах. На Американском континенте строят железнодорожные пути — работы на всю жизнь хватит. При ваших талантах уверен, вы совсем скоро пробьётесь к наименее пыльной должности и имейте в виду, — Коул подался вперёд, — там некому будет заступиться за вас, если вы приметесь за старое.