После разговора с двумя незадачливыми активистами мнение полковника относительно «наркомании» Шутова сформировалось окончательно.
Помня, что при допросах повариха и дрессировщица упоминали о марихуане, он решил, что и их ветреные любовники, предъявляя друг другу претензии, тоже имели в виду что-то в этом роде. И Шутов, и Ирмелин, как люди отнюдь не праведного образа жизни, несомненно, могли пропустить косячок-другой, но о тяжелых препаратах и регулярном их применении здесь вряд ли шла речь. Все-таки профессия у Шутова была довольно специфичная, расслабляться при такой работе чревато риском для жизни. Да и строгий патриций Крабовский наверняка не стал бы терпеть подобное. Если уж он за пьянку грозился выкинуть Шутова из труппы, за наркотики вышвырнул бы и подавно. Так что серьезного криминального состава в этих «деяниях» искать не стоило.
– На вокзал, – кратко распорядился Лев, устраиваясь на заднем сиденье видавшей виды «Волги».
– Понял, шеф, – деловито ответил таксист и повернул ключ в замке зажигания.
На следующее утро с вокзала Гуров лишь ненадолго заскочил домой, после чего сразу поехал в Главк. Ночью в поезде ему удалось немного поспать, дома он позавтракал, принял душ и теперь чувствовал себя бодрым и готовым к работе.
Успешно завершенное расследование дополнительно поднимало настроение, и, входя в кабинет Орлова, Лев улыбался, зная, что друг и начальник будет рад хорошим вестям.
– Ага! Вот он! – воскликнул генерал, едва завидев Гурова. – Легок на помине. Только вчера со Стасом вспоминали о тебе.
– Рад, что не забываете.
– Тебя и захочешь, не забудешь. Что ж, хвастайся. Физиономия, смотрю, довольная. Все прошло успешно?
– Более чем. Материала на три уголовных дела хватит. Незаконное участие в бизнесе, превышение полномочий, взятки. Да и сама фирма работала довольно своеобразно. В бухгалтерских документах местами просто чудеса встречаются.
– Документы приобщил?
– Само собой.
– Вот и отлично. Собери их аккуратненько в папочку и, благословясь, передавай Стасу.
– То есть как это? – изумленно взглянул на генерала Гуров. – Я в этой Самаре целую неделю сидел, работал как проклятый, дело, можно сказать, закончено, осталось только ордер на арест подписать. И вдруг – на тебе, возьми да отдай все это Стасу! Не слишком ли дорогой подарок будет? Да и с чего вдруг?
– Вот и хорошо, что закончено, – ничуть не смутившись, сказал Орлов. – Чем меньше ему придется вникать, тем быстрее передадим в суд. А для тебя есть посерьезнее задание.
– Что значит, «посерьезнее»? – продолжал возмущаться Лев. – А мое дело – это что, игрушки? Высокопоставленный чин, в правительстве сидит. Да его чтобы к ногтю прижать, это еще ой-ой как потрудиться надо было. Посмотрел бы я на этого Стаса, как бы он все это сумел. И вычислить его, и доказательную базу собрать, а потом взять да и подарить все это… например, мне. Почему он мне никогда своих дел не передает, таких, где уже все раскрыто и «вникать» не нужно, а, Петр Николаевич? Пускай и он наработками поделится, чтобы вежливость у нас взаимная получилась. Он – мне, я – ему.
– Да оно так и получится, Лева, ты не переживай, – усмехнулся Орлов. – По сравнению с делом, которое сейчас раскручивает Стас, даже твой высокопоставленный чин стушуется. И тебе в этом деле, возможно, предстоит сыграть ключевую роль.
– Правда? Весьма польщен. Только мне и по своему делу «доиграть» всего ничего осталось. День-другой, не больше. Выписывай ордер, проведу с ним пару допросов, передам дело в суд и с удовольствием переключусь на «архиважное» дело, которое раскручивает Стас. Думаю, пару дней моя «ключевая роль» сможет подождать.
– Нельзя там ждать, Лева. Дело серьезное, нам информация нужна. И чем скорее, тем лучше. Предварительные переговоры мы уже провели, принципиальное согласие с той стороны получено, так что на работу можешь устраиваться хоть сегодня. И насчет «сегодня» – это совсем не метафора. Я лично, честно говоря, был бы просто счастлив, если бы именно так все и произошло.
– На работу?! – вытаращил глаза Гуров. – А сейчас я где? Послушай, Петр Николаевич, ты не хочешь объяснить, что вообще происходит? Практически законченное дело, над которым целую неделю мучился, я должен передать Стасу, а сам идти устраиваться на работу. Причем прямо сегодня. Какая-то немного шокирующая новость, тебе не кажется? Если ты забыл, так я напомню – меня в Москве целую неделю не было, и что тут у вас происходило, я не знаю. Если в свое отсутствие я сумел чем-то тебя огорчить и ты по этому поводу решил меня уволить…