Когда игра заканчивается, мы все вваливаемся в раздевалку, радуясь своей победе. Каждый из нас выкладывался на полную катушку, и мы заслужили это. Эту команду было нелегко победить. Но мы работали как одна команда и добились своего.
В этой комнате нет ни одного парня, которым бы я не гордился.
Ну, кроме, может быть, Айзека.
Придурок.
— Итак, где мы собираемся отпраздновать? — спрашивает Кэм, открывая свой шкафчик.
— У меня дома свободно, — предлагает Оуэн.
Кэм поджимает губы и кивает. — Не могу отказаться от пустого дома, полного выпивки. Эйч, ты идешь?
Я должен. Я должен пойти отпраздновать победу со своей командой. Но я могу гарантировать, что Лейкин будет там, и ничего хорошего не выйдет из того, что мы с ней окажемся в месте, где двери спален запираются. Было бы слишком легко вернуться к старым привычкам. И достаточно того, что она поцеловала меня только для того, чтобы я заткнулся на одну ночь. Я не хочу рисковать тем, что мы напьемся и сделаем то, о чем она в конечном итоге пожалеет.
— Я бы с удовольствием, но завтра мне рано на работу, — говорю я им.
Это не ложь. У меня действительно есть работа. И десять утра для меня — это рано.
— Отстой, — говорит мне Кэм.
Но это к лучшему. Я знаю, что это так.
Я иду по центральной улице, возвращаясь к своему грузовику после покупки подарка для Девин на день рождения. В итоге я купил ей подарочную карту в салон и футболку с надписью: «Моей маме следовало остановиться на одном». Она предназначена для старшего ребенка, но именно это и делает ее великолепной.
И это типично для нас — подшучивать друг над другом, так что я знаю, что ей это понравится.
Я прохожу всего полквартала, когда останавливаюсь. Должно быть, Вселенной очень нравится видеть мои страдания, потому что всего в двадцати футах от меня из ресторана выходит Лейкин. Она прекрасно выглядит в платье, и если бы она была моей, я бы заключил ее в свои объятия и сказал ей об этом.
Я никак не могу избежать встречи с ней, разве что развернуться и пойти в противоположном направлении, но это тоже не вариант. Если она увидит, как я это делаю, это причинит ей боль, а я уже причинил ей достаточно вреда.
— Привет, — мягко говорю я.
Она поворачивает голову и улыбается, когда видит меня. — О, привет. Что ты здесь делаешь?
Я поднимаю пакет, который держу в руке. — Подарок на день рождения для Дэв.
— Черт, — она морщится. — Спасибо, что напомнил мне.
Кивая, я отталкиваюсь ногами от земли. — Как у тебя дела?
— У меня все хорошо. — Ее голос мягкий, как будто она разговаривает с одним из своих любимых людей. — А что насчет тебя? Я не часто тебя видела.
— Со мной все в порядке. Просто пытаюсь занять себя. Думаю, на прошлой неделе я практиковался в два раза больше.
Я подумываю о том, чтобы сказать ей, что я остаюсь в стороне ради нее. Чтобы облегчить ситуацию и не рисковать причинить ей еще больше боли, чем я уже причинил. Но я не думаю, что это принесет какую-то пользу.
— Ну, это заметно, — говорит она. — Ты играл действительно хорошо.
— Спасибо, — говорю я ей искренне.
Она на секунду опускает взгляд. — Извини, если ты не хотел, чтобы я носила твою джерси. Я верну ее. Я даже не знала, что она еще у меня, но потом увидела ее в шкафу и…
— Лейкин, — обрываю я ее с легким смешком. — Все в порядке. Ты можешь оставить ее себе. В любом случае, на тебе это смотрится лучше.
Я наблюдаю за тем, как она моргает, ее рот слегка приоткрывается. Рискуя испытать удачу и по-настоящему измучить себя, я подхожу ближе и нежно целую ее в макушку. Ее рука ложится на мою руку, оставляя чувство ожога, которое сохраняется еще долго после того, как она убирает ее.
— Увидимся, — говорю я ей, и она молча кивает.
Но когда я отхожу на несколько шагов, любопытство берет верх надо мной, и я оборачиваюсь.
— Могу я спросить тебя об одной вещи?
Уголки ее губ приподнимаются. — Что угодно.
— Почему ты не ответила на звонок той ночью? — Я выпалил вопрос, который не давал мне покоя последнюю неделю. — Ты могла бы ответить на звонок, и Кэм узнал бы о нас сразу же, как только твой голос зазвучал бы в динамике. Все было бы так просто. Но ты этого не сделала, и мне просто интересно, почему?
Ее брови хмурятся, и кажется, что она собирается ответить, пока рядом с ней не останавливается дорогая машина. Мистер Циммерман опускает стекло со стороны пассажира и склоняется над центральной консолью.
— Прости, что это заняло у меня так много времени, — говорит он ей. — Я не осознавал, что припарковался так далеко. — Он обращает свое внимание на меня и кивает. — Привет, Уайлдер. Прошлой ночью была отличная игра, сынок.
— Спасибо, сэр, — отвечаю я. — Хорошая машина.
Он усмехается, зная, что половину денег на эту штуку, скорее всего, выделила наша хоккейная команда. Лейкин открывает дверь со стороны пассажира и проскальзывает в машину, не сводя с меня глаз. И когда он уезжает, грустная улыбка, которой она одаривает меня, возвращает меня как минимум на три шага назад.
Музыка гремит из колонок, когда я еду к своему дому. Пальцы вцепились в руль, а мысли бешено скачут. Она выглядела сегодня такой красивой, и хотя это был рабочий ужин, я знаю, что так будет не всегда. Однажды она снова начнет встречаться, и я буду вынужден наблюдать, как она влюбляется в кого-то другого.
Единственное, о чем я жалею, так это о том, что мистер Зи не подъехал на пару минут позже. Чтобы я услышал ее ответ на свой вопрос. Но если мне не суждено узнать, значит, придется смириться с этим, как бы хреново мне ни было.
Как будто она может знать, что я думаю об этом, мой телефон вибрирует у меня на коленях, и на экране появляется имя Лейкин. То, как прыгает мое сердце при виде этого имени, до сих пор не утихло. Ни капельки. Я беру телефон и читаю слова, которые способны изменить все.
Потому что ты был пьян, и я, возможно, не знаю точно, насколько я была важна для тебя, но ты и то, что у нас было вместе, значат для меня больше, чем пьяная ошибка, о которой ты будешь жалеть утром.
Я нажимаю на тормоз, шины с визгом останавливаются. Я перечитываю ее слова второй раз. Потом третий. Проверяю, правильно ли я все понимаю, не выдаю ли я желаемое за действительное, представляя себе то, чего нет.
По той же причине я не пошел вчера вечером на вечеринку к Оуэну. Она думает, что я бы пожалел об этом. Пожалел бы о ней. Но я никогда не смог бы этого сделать, и ей пора это понять.
Повернув руль, я вдавливаю педаль газа в пол и, разворачиваясь, иду на обгон. Машина на встречной полосе сигналит, вынужденная остановиться, но мне просто наплевать.
Некоторые вещи важнее.
Пролетев по дороге, я останавливаюсь перед домом Кэма и Лейкин и выпрыгиваю из машины. Мне даже не приходит в голову, что я оставил машину заведенной. Я не могу думать ни о чем другом, кроме как о решимости, бегущей по моим венам.
Лейкин уже на подъездной дорожке, стоит у машины мистера Циммермана, разговаривает с ним, но когда она видит меня, ее глаза расширяются.
— Что ты делаешь?
Но я не отвечаю. Мой взгляд сфокусирован на свете, который льется изнутри гаража. Кэм, должно быть, там работает. Мои ноги несут меня к нему, как будто я бегу на автопилоте, и Лейкин бросается за мной.
— Хейс, — кричит она, ругаясь себе под нос. — Хейс, остановись! Что ты делаешь?
Я игнорирую ее, доставая из кармана нож, когда вхожу в дверь. Кэм смотрит на меня, когда я поворачиваю клинок так, чтобы рукоятка была обращена к нему.
— Тебе это понадобится, — говорю я ему, как только Лейкин подходит к двери.
Его брови хмурятся, когда он забирает его у меня. — Что? Почему?
— Потому что я влюбляюсь в твою сестру.
Продолжение следует…