Вот они, аккуратные «Тук-тук-тук».
Глава 3
Встреча
Тинар проснулся в отличном настроении и потянулся на огромной кровати. Он наконец нормально отдохнул, выспался, но что самое главное, у него не было никаких сомнений в том, что уже сегодня его отец свернет все переговоры и уедет отсюда куда подальше, забрав с собой ту маленькую свиту, с которой они сюда явились.
Ужин был прекрасен. Овощи с пикантными соусами и прекрасное легкое вино. Все было устроено так, чтобы было удобно вести светскую беседу, которая, впрочем, шла не слишком охотно вначале и как-то особенно развязно в конце. Тинар подозревал, что все дело в вине, но оно больше напоминало сок, чем хоть сколько-нибудь алкогольный напиток.
Женщины удивляли. Они как будто в какой-то игре сидели напротив и просто закидывали оппонентов взглядами и улыбками. Наместница, которую звонко звали Анина Инн, была, безусловно, красавицей и, несмотря на возраст и абсолютную глупость того, что вылетало из ее уст, очаровывала. Принцесса, Эфья, такой красотой не отличалась, но шарм у нее, безусловно, был. Она много молчала, а когда говорила, старалась быть похожей на мать, отчего выглядела довольно глупо. Отец Тинара вел себя странно – у него не было и следа присущей ему серьезности. Он весело пил вино, рассказывал военные истории и еще частенько тыкал Тинара в бок, чтобы тот не молчал.
Общее впечатление создавалось печальное: Тинар был уверен, что перед ним сидят две набитые дуры, не способные ни к каким политическим решениям. И переговоры с ними не должны были зайти дальше сегодняшнего завтрака, где будет иметь место диалог о политике. Как только отец Тинара затронет тему вооружения или, может быть, захочет поговорить об экономике, станет понятно, что женщины, сидящие перед ним, окажутся в тупике.
На следующий день Тинар недолго нежился на шелковых простынях, а поднявшись, быстро размялся. Здесь ему предоставили лучший костюм, который было возможно сшить. В светло-коричневых тонах, с бабочкой и очень красивой шляпой. Правда, пиджак Тинар надевать не стал, оставшись, таким образом, в элегантном жилете, белой рубашке и брюках. Чувствуя себя просто отлично, Тинар бодро отправился исследовать обстановку до того момента, когда его отец не решит сваливать отсюда. Вообще наследнику Тейна здесь нравилось – в отличие от каменного Тейна, Иззен дышал зеленью и прохладой и вообще казался несколько более оптимистичным городом, по крайней мере, на вид.
В тот момент, когда он уже вышел в главную комнату поместья и спускался по лестнице, закладывающей крутой вираж к центру комнаты, симметрично ему появилась Эфья. Она была одета по-мужски – к брюкам и рубашке добавлялась мужская кепка для стрельбы. В таком виде она понравилась Тинару еще меньше, чем за ужином. Секунду она помедлила, но затем решила не смущаться встречи с будущим мужем. Тинар, в свою очередь, галантно ждал ее внизу, поскольку ему было крайне интересно, куда могла направиться принцесса Инн, избалованная дурочка, в такую рань и в такой одежде и уж тем более, что находится в черном чемоданчике, который она взяла с собой.
– Доброе утро. Позволите ли мне поинтересоваться, куда вы направляетесь?
Эфья зло посмотрела на него, и Тинар быстро понял, что в ответ ничего хорошего не услышит.
– Если ты будешь разговаривать, как столетний руководитель похоронных церемоний, то наш брак будет прерван твоей безвременной кончиной.
– Я просто…
– Ничего не «просто». Если моя матушка нашла мне муженька в твоем лице, а твой папенька решил, что я наиболее подходящая кандидатура тебе в жены, это совершенно не означает, что ты должен ходить за мной с идиотскими комплиментами, а я не собираюсь кокетливо смеяться над твоими брутальными историями. Так что будь добр, отойди и дай мне с утра нормально пострелять из этого проклятого Пылью револьвера, – с этими словами Эфья уверенно прошла к выходу.
– Не смей со мной так разговаривать, – бросил ей вслед юноша, надеясь поставить точку в разговоре.
– А то что? Не возьмешь меня замуж? – парировала его выпад Эфья, выскальзывая в приоткрытые двери.
«Что-то тут не так, – подумал Тинар. – Она ведет себя так, будто вчера за ужином я назвал ее уродиной, ну или просто очень хочет кого-нибудь пристрелить. В любом случае она явно не так проста, как я думал».