– Нет. Я просто ищу спокойное место, чтобы подумать о том, что в скором времени свяжу себя узами брака с девушкой, которая мне неприятна. – Подумав немного, он продолжил: – Кстати, у тебя аналогичная ситуация.
– Ты думаешь об этом? Это же бессмысленно, – Эфья старалась говорить отрывисто, безразличным тоном, будто ей было на все, что происходит вокруг, глубоко наплевать. – Мы не можем ничего изменить, смирись.
– Ну, я хотя бы пытался. Но, похоже, отец прав, и эта свадьба действительно необходима.
– Я тоже попробовала заявить, что за такого, как ты, я не выйду, лучше пуля в лоб.
– И почему родители всегда правы? Они же не Продавцы и не Поводыри.
– Ты считаешь, что Продавцы не ошибаются? Мне, например, кажется, что это обыкновенные шарлатаны. Сейчас кто угодно подойдет к тебе и скажет: хочешь поссорить своих врагов? Так вот он я, Продавец Ненависти! И ты купишь у него какой-нибудь порошок, который на деле окажется обыкновенным песком.
– Просто ты пессимистка и не умеешь верить во что-то хорошее. Сразу Продавец Ненависти. А что, если наоборот?
– Ты смешон. Из всего хочешь сделать сказку. Сказок не бывает, и мы оба обречены на жизнь с нелюбимым человеком, если, конечно, ты не повзрослеешь и не научишься смотреть не только на… – Эфья уже собиралась расписать во всех подробностях мужское отношение к женской красоте, но решила, что стоит хоть немного соблюдать приличия, и в итоге добавила: – На внешность.
– Тебе надо бы научиться не домысливать за меня то, о чем я в действительности не думал, – язвительно ответил Тинар.
– Не строй из себя загадочного парня «ты-все-равно-не-узнаешь-каков-я-на-самом-деле». Ты обыкновенный, плоский и не имеешь вкуса.
– Конечно, если уж ты мне не понравилась, очевидно, вкуса у меня нет, – Тинар первый раз за разговор посмотрел на свою собеседницу. Она сидела, прислонившись к стволу старой яблони, смотрела куда-то в сторону ограды и, словно четки, перебирала в руках жемчужное ожерелье. – Но знаешь, Эфья, наверное, ты права. Продавцов уже не осталось, и глупо верить, что когда-нибудь встретишь кого-то, кто способен торговать эмоциями и чувствами.
– А я соглашусь с тобой, что это было бы действительно здорово – встретиться с таким могущественным колдуном…
Разговор прервался на этой относительно веселой ноте. Каждый из них хотел сказать какую-нибудь гадость в адрес другого. Однако этого не происходило не потому, что было нечего сказать, и уж тем более не потому, что они решили сдерживать рвущиеся наружу обидные слова. Просто оба подчеркивали молчанием тот факт, что говорить им не о чем.
Глава 4
Человек в цветном плаще
Улицы, по которым теплым прикосновением разошлись первые солнечные лучи, еще дремали, и только самые ранние птахи слетели со своих веток в поисках хлебных крошек и суетливо расхаживали по брусчатке. Утро, отдающее зеленоватым светом, пахнущее туманом и свежими яблоками, потихоньку осветляло серые ночные тона города, возвращая ему привычный белый цвет. Людей на улицах было немного: несколько грузчиков спешно втаскивали мешки в подвал какого-то магазина, неторопливо прохаживался пожилой господин с тростью, мальчишка спал на подушке из вчерашних газет, которые не успел раздать случайным прохожим.
В комнате принцессы Инн по утрам хозяйничала темнота, что не мешало здешней обитательнице просыпаться с восходом. Но сегодня ее разбудили раньше.
Приготовлений было множество: нужно было выбрать свадебное платье, найти подходящих музыкантов, придумать, как организовать скромное и тихое действо с учетом важности происходящего события и, конечно, как все это преподнести в газетах.
Ночь Эфья спала неспокойно, думая, как проведет этот день. Почему-то именно его она относила к тем дням, которые меняют всю жизнь, хотя и понимала, что ничего было нельзя изменить с тех самых пор, как ее мать ответила Недару Мотеру на письмо, а может, и еще раньше – в тот самый момент, когда в Тейне начались народные волнения и эта «Белая дюжина» вылезла наружу. Именно сегодня пути назад уже не оставалось, разве что сбежать за час до свадьбы и уехать куда-нибудь в Наост. Почему-то только сейчас Эфья почувствовала не просто детский протест против воли матери, а действительно давящую на нее тяжесть ответственности. Она поняла, что ей придется не просто существовать с Тинаром, которого она считала полнейшим кретином, ей придется каждый день просыпаться рядом с ним, в дальнейшем растить их общих детей, слушать его советы и в чем-то уступать. Управлять наследником Тейна? Нет, на это шансов не оставалось, он был упрям и самодоволен, как петух.