– Как скажешь. Пить?
– Да, не откажусь.
Бокал, поданный парнем, оказался наполнен игристым вином. Прохладным, лёгким и волнующим кровь. Пожалуй, излишне волнующим. Уж не ведуньи ли приложили к этому свои шаловливые ручки? С этих станется. Хотя, немного безумия не повредит. В голове тут же замелькали картинки, как можно закончить сегодняшний вечер. Или начать приближающееся утро? Не важно. Стоит быстрее отыскать Корда и рассказать ему о разыгравшихся фантазиях. Он и сам был на них большой мастак. А ещё – любитель игрищ в не совсем приспособленных для этого местах. На лекционной кафедре, например, или в приёмной ректора. Но тогда был уж совсем крайний случай. И ничего. Что же её затейник сможет предложить сейчас? На Лессании такая широкая юбка… и совсем тонкое бельё. Можно сказать, что и нет его совсем. Так, больше дразнилка. Да, сегодняшнее развлечение предложит она! Где этот негодник? Его девушка уже готова к новым экспериментам.
Под куполом, надёжно укрывающим территорию училища от разыгравшейся непогоды, было тепло и сухо. Маленький огонёк-поисковичок послушно тянул вперёд. Крытая терраса, широкая парковая аллея, сияющая по случаю праздника разноцветными огнями иллюминации, менее освещённые ответвления, притенённые беседки, безнадёжно занятые пришедшими раньше. Дальше, дальше. И зачем Корду понадобилось уходить так далеко?
Старый дуб. Сколько признаний и ссор он слышал за всю свою многовековую жизнь? Сколько девичьих спин прижимали к его тёплой коре? У Лессании тоже есть воспоминания об этом месте, приятно щекочущие нервы.
Женский игривый смех. Что? Этого не может быть. Нет, этими идиотскими смешками полнится весь близлежащий парк, это как раз нормально. Но вот то, что сюда привёл поисковик, настроенный на Корда, нормальным считаться не может.
Можно ещё развернуться и уйти. Но сзади стоит Мэйт. И зачем только увязался за ней. Молчит. А что здесь скажешь? Ситуацию, когда Корд лобызает нагло выставленные напоказ груди какой-то бесстыжей девицы, при этом беззастенчиво задрав её узкую атласную юбку, никак не спутаешь с невинным ухаживанием.
– Кх-м, кх-м, ну и что, нашёл у неё под юбкой что-то новое?
– Лесса? – Корд отпрянул от девицы, излишне грубо толкнув её на узловатые корни.
Подбородок приподнять, глазам – смотреть прямо, губам – не трясись.
– Да, это я Лесса, а не та леди, что верещала под тобой. Всего хорошего, Корд.
– Лесса, постой! – бывший жених подскочил и кинулся к ней, но запутался в спущенных штанах и чуть не упал. Какой дешёвый фарс.
– Да, Корд, я всё не так поняла. Но избавь меня от жалких объяснений. И поправь, наконец, штаны, не всех заводит твой возбуждённый вид.
Всё же хорошо, что можно опереться на подставленную руку и удалиться, гордо держа выпрямленную спину и ни разу не споткнувшись. И не важно, чья это рука. Ещё и молчит. Да спутнику цены нет.
Как она оказалась в комнате Мэйта, Лесса не помнила. Обрывки смеха, музыки. Кто-то выкрикивал её имя. Пустое. Всё пустое. Многие девчонки поменяли за время обучения по нескольку парней, а были и такие, которые и замуж выскакивали по нескольку раз, и ничего, все живы, здоровы и, в большинстве своём, счастливы. Вот и пришла очередь Лессы кардинально поменять свою жизнь.
– Жалеешь? – спросила она у Мэйта, сидящего на полу возле кровати, на которой тот устроил гостью.
– О чём? О том, что ты стала свободной?
Точно, она же теперь свободная девушка, и как об этом не подумала сама.
– Меня жалеешь?
– А тебе нужна жалость?
– Умеешь ты ставить вопросы. Ладно, всё прошло! – Лессания лихорадочно содрала с пальца помолвочное кольцо и хотела швырнуть его в открытое окно.
Внизу раздался довольный женский смех. Ну уж нет, не будет она швыряться помолвочными кольцами. Ведь не зря существует примета, что нашедшая подобное обретёт безмерное счастье в личной жизни. Лесса, конечно, добрая, но не в данный момент. И не настолько. А потому колечко плавно опустилось в небольшой кармашек на платье. Утром нужно будет переслать этот атрибут закончившихся отношений его хозяину. Палец казался голым и беззащитным. Ничего, скоро привыкнет. Глупая рука, сама тянется и поглаживает опустевшую фалангу.
– Лесса, – начал Мэйт, – если я спешу, ты так и скажи, – он быстро поднялся, забрался в одну из почти собранных сумок, поискал там что-то, несколько раз тихо ругнувшись, затем победно вскрикнул и вернулся к гостье, присевшей на кровати и с любопытством взирающей на него. – Вот, нашёл!
В руках у Мэйта было кольцо. Оно было гораздо больше того, другого. В центре сиял загадочным блеском крупный фиолетовый камень, его, словно лепестки, обрамляли сиреневые и розовые камушки. Аметист? Но как красиво.