Глава 4. Записка
— То есть он увёз тебя на своём мотоцикле встретить вместе рассвет и отдал свою куртку, чтобы ты не замёрз? — уточнила Лиза, изумлённо уставившись на Захара, цепляющего в это время бейджик себе на фартук.
— Знаешь, из твоих уст это прозвучало слишком… по-киношному романтично, — усмехнулся Захар.
— Потому что это и было по-киношному романтично, — настаивала Лиза.
Захар, наклонив голову набок, иронично улыбнулся:
— Всё было совсем не так!
— Но со стороны выглядит именно так! — Лиза тоже улыбнулась в ответ и, потрепав Захара по белокурой голове, сказала, — позвони, когда будет меньше посетителей, я хочу знать все подробности.
Захар глубоко вдохнул, вновь вспоминая свои ощущения, когда сидел позади Андрея на мотоцикле, прижавшись к его спине и обхватив торс руками. Он смотрел на напряжённые плечи, на затылок с дорожкой чёрных волос, убегающей за ворот кожаной куртки, на руки, сжимающие руль (он всё силился вспомнить название этих перчаток без пальцев, но так и не смог). Конечно, в то утро он явился домой слишком поздно, к тому же изрядно замёрз. Стягивая на ходу одежду, он сразу же прошёл в ванную, а затем почти тридцать минут стоял под горячей водой, пытаясь согреться. Из головы не выходил Андрей, его сильные руки, предостерегающие от случайного падения и хрипловатое «взгляни на небо».
Парень слегка тряхнул головой, прогоняя воспоминания о сегодняшнем утре, и вышел в зал. Эта смена была довольно унылой, то ли потому, что посетителей было очень мало, а Захар, как назло, забыл дома ноутбук, то ли потому, что Андрей той ночью так и не явился в кофейню.
Два выходных подряд — это роскошь, которой Захар был лишён почти месяц. Он любил выходные в первую очередь за то, что работа над переводом шла гораздо быстрее. Порою Захар так погружался в работу, что отрывал взгляд от ноутбука и удивлялся тому, что за окном уже стемнело. Так же произошло и в этот раз. Захар понял, что опять весь день ничего не ел. Наспех приготовив себе омлет, он сел за свой нехитрый ужин и попутно рассматривал двор, залитый оранжевым светом фонарей.
Почти стемнело, когда парень вышел из дома, чтобы немного развеяться и привести мысли в порядок. Выйдя на освещённую фонарями улицу, он двинулся по направлению к скверу, расположенному неподалёку от дома. Захар шёл, задумчиво опустив голову вниз и засунув руки в карманы ветровки. Почувствовав мягкую ткань салфетки, пальцы аккуратно сжали её, а мысли вновь вернулись к Андрею. Что если он сегодня явится в кофейню, а Захара, там не будет? Глупости! Да и зачем ему вообще приезжать в кофейню? В конце концов, он сам сказал, что пока ему бесплатный вай-фай не нужен, а на кофе у него аллергия.
Захар шагал по асфальтовой дорожке сквера, шурша сухими листьями. Этот приятный хруст так воодушевлял и успокаивал, что у парня вновь возникло желание подобрать охапку сухих листьев и подбросить в воздух над собой. Но вокруг полно людей! Что они подумают о нём? Вот свихнувшийся с катушек мальчик, у которого детство заиграло там, где обычно у других людей находится шило. Усмехнувшись своим мыслям, Захар уселся на скамейку, наблюдая за прохожими. В основном, это были горожане, выгуливающие своих собак. Захар достал свой смартфон, в который раз открывая галерею. Он любовался снимками рассвета, а также профилем высокого черноволосого парня. Его острыми скулами, пронзительными серыми глазами и тонкой полоской бледно-розовых губ. Почему Захар не может выкинуть его из головы?
Той ночью ему снились тёплые губы, горячее дыхание на лице, хрипловатый голос, руки, сжимающие его бёдра, щетина, что царапала нежную кожу шеи. Проснулся от невыносимого зуда, проникающего почти под кожу, он буквально жаждал прикосновений. Захар прерывисто выдохнул и потянулся к прикроватной тумбочке. На глаза тут же попалась тёмно-серая коробка. Он приобрёл это в интернет-магазине, но до сих пор жутко боялся испробовать на себе. Если он не может довериться самому себе, то о настоящих партнёрах не может быть и речи, ведь так? Именно поэтому дальше взаимной мастурбации дело никогда не заходило. Стараясь не думать о предмете, находящемся внутри коробки, он нашарил руками тюбик. Дрожащими пальцами открутил крышку, хватит всего нескольких капель. Растерев прохладный гель между ладошек, он запустил руку под одеяло.