- Ямэнасай! – приказывал Сузуки, но Томо не остановился. Он направился к следующему символу, его ладони уже почернели, а он размазывал кандзи. Чернила разлетались в стороны, напоминая произведение современного искусства, капая ему на белую рубашку и пиджак, капая не кожу, где оставались расстегнутыми верхние пуговицы.
- Юу, ямэнасай!
Слезы застилали глаза, когда я смотрела на него. Он вырвался из класса и бросился в соседний, врезаясь руками в очередной кандзи, и чернила капали на его волосы и пуговицы.
- Чигау! – вопил он. Все не так. Это не правда. Я не такой. И все это скрывалось лишь в одном слове. – Чигау! Чигау!
- Томо, - крикнула я, пересекая коридор. – Хватит.
Он посмотрел на меня с болью во взгляде, от которой мне стало еще хуже. Я чувствовала его боль всем сердцем.
Он выдохнул и побежал по коридору. Я не отставала, я не могла его потерять.
- Томо! – крикнула я, но он не замедлился. Я слышала его крики боли, когда он пробегал холл, оставляя за собой чернильный след.
Он вошел в мужскую раздевалку в спортзале, где и готовился обычно к тренировке. Я закрыла за ним дверь. Задумавшись, я закрыла за собой дверь на замок. Если его и захватят чернила, это должно остаться в секрете.
Вдоль стены с белым кафелем был ряд кранов с глубокими раковинами. Томо боролся с вентилем, скользкие от чернил руки дрожали и не могли его повернуть. Слезы текли по его лицу, размывая пятна чернил на его лице, огибая синяки.
Наконец, вентиль повернулся, он подставил руки под кран, чтобы смыть чернила.
Но воды не было.
Из крана лились чернила, пачкая раковину и делая руки Томохиро абсолютно черными.
Он взвыл и открыл другой кран, полилось еще больше чернил.
- Томо, - сказала я, потянувшись к другому крану. Мы повернули все вентили, но изо всех текли чернила. Я пыталась выключить их, но чернила продолжали течь, заполняя раковины и черными ручейками стекая на пол.
Томо закричал и ударил по рукомойнику руками. Он развернулся и ударил дверь ванной изо всех сил. Она отлетела, ударившись о стену, звук разнесся по раздевалке. Томо рухнул на пол рядом с рукомойником, обхватив руками колени. Он издал придушенный всхлип.
- Я не зло. Нет.
Я села рядом с ним и обняла его, чернила были теплыми и пачкали мою блузку.
- Знаю, - сказала я. – Знаю, - но я не знала ничего. Я не была уверена. Чем больше я видела, тем сильнее убеждалась в ужасающей правде.
- Я не просил такого, - сказал он неистовым голосом. – Я никогда такого не хотел. Почему меня наказывают, если у меня даже не было выбора?
Кто-то ударил в закрытую дверь раздевалки, мы подняли головы с испуганным видом.
- Юу-сан! – в дверь стучал директор Йошинома, его голос был серьезным. – Откройте дверь.
- Нельзя, чтобы меня видели таким, - прошептал он, коснувшись чернильными пальцами моих. – Что делать?
Я посмотрела на дверь на другой стене, что вела к теннисным кортам.
- Беги, - сказала я. – Уходи туда, где безопасно.
- И куда же?
Стук стал настойчивее.
- Юу!
- Иди, - прошептала я. – Домой.
- Не могу. Отец до обеда там, он убьет меня, если я приду во время уроков. И в Торо Исэки я уйти не могу.
- Тогда в Нихондайру.
- Как я дойду так далеко?
- Зато там тихо, так ведь? И безопасно.
Он кивнул.
- Тогда иди, я приду позже.
Его глаза расширились.
- Нельзя. А если станет хуже? Ты должна держаться от меня подальше, Кэти. Обещай, что будешь.
- Ты же знаешь, что я не могу.
- Пожалуйста, - умоляюще смотрел на меня он. Так не честно. – Ты не можешь пойти за мной. Я отправлю сообщение, ладно?
- Юу, если вы нас не впустите…
- Беги, - сказал он. – Уходи, чтобы у тебя не было проблем.
- Уже поздно, - возразила я. – Они видели, что я пошла за тобой. Я останусь здесь и все улажу. Уходи!
- Прости, - он сжал мои пальцы, чернила были теплыми.
Мы словно были в детском саду и играли в грязи, а теперь нам грозило наказание за испачканную одежду. Хотелось бы, чтобы было так.
- Иди! – прошипела я. Директор толкнул дверь, Томо убежал к теннисным кортам, завернул за угол. Он шел к велосипедной стоянке, а что потом? Разве он не привлечет внимания, перепачканный чернилами? Я надеялась, что они высохнут, разлетевшись золотой пылью или светлячками.
- Юу Томохиро! – рявкнул Сузуки-сенсей из-за двери. Я прошла мимо кранов, выключая их, пока направлялась к двери. Сейчас это было легко. Из последних двух кранов текла вода, размывая чернила, я выключила и их. Я открыла дверь, убрав засов. Директор Йошинома стоял вместе с Сузуки-сенсеем, с ними были Ватанабэ и Накамура. Они уставились на меня, ожидая объяснений.
- Ему стало плохо, - сказала я. Больше ничего я придумать не успела. – Он ушел. Он простыл.
- Наверное, - сказал Сузуки-сенсей, - потому он так и поступил.
- Чигаимас, - сказала я, используя вежливую форму слова, которое кричал Томо. Это не правда. Все совсем не так. – Все не так, как вы думаете. Это недоразумение, он этого не делал.
- Тогда почему он убежал?
Директор заглянул в раздевалку с недовольным видом.
- Что тут происходило?
Я осторожно смотрела на учителей. Нужно как-то все объяснить.
- Он пытался смыть чернила, но почему-то они текли и из кранов, - сказала я. – Да, в начальной школе был инцидент, но это был не Томо… Юу. На его друга напала собака, а он все это время винил себя. Это издевательство. Директор. Кто-то решил поиздеваться над ним. Юу бы такого не сделал.
Я замолчала, надеясь, что мне поверили.
- Кэти, вернитесь в класс, - сказал Сузуки-сенсей. – Это вас не касается.
Если бы.
- Нужно временно отстранить его, - пробормотал один из учителей, другой кивнул.
- Но…
- Возвращайтесь в класс, - сказал Сузуки-сенсей, я проиграла. Я кивнула и побрела в кабинет.
Но, завернув за угол, я помчалась в гэнкан. Я быстро переобулась, боясь, что меня заметят, но хаос сыграл на руку. Я заглянула на полочку Томо – его блокнот и туфли пропали, от тапочек на полу остались черные следы. Они еще могут меня догнать. Я обула туфли и выбежала во двор, пряча часть волос под пиджак, чтобы не быть такой заметной.
Сбегать с уроков сложно, когда ты – единственная блондинка в школе.
След чернил прекращался у ворот. Я подумывала о парке Сунпу, где можно было подождать сообщения Томо. Он мог пригласить меня в Нихондайру, так ведь? Было ли опасно рядом с Томо? Нет, куда страшнее было думать, как он справляется там один. А если он сломается? Если потеряет себя? Я уже не могла выдерживать, не могла всего осознать. Мне нужна была помощь. Нравилось Томо или нет, но сами мы справиться не могли.
Я резко развернулась и побежала к школе Катаку.
Я бежала по двору, где почти никого не было, ведь ученики были на уроках. Я могла позвонить Джуну, но у него были бы проблемы, если бы учитель услышал звонок на уроке.
Я остановилась у входа в их гэнкан. Как мне найти Джуна? Я даже не знаю, где его кабинет.
Я слышала голоса из-за угла школы, девушки общались и смеялись. Я пошла вдоль школы, ведь они могли мне помочь. Я готовила себя к вежливым вопросам. А если у меня будут проблемы из-за пребывания на территории чужой школы?
Но проблем и так хватало. Я думала о Томо, что в панике едет в Нихондайру, не зная, где сон, а где реальность. Не зная, что случится с ним и со мной.
Я добралась до теннисного корта. Девушки в белых футболках и зеленых шортах – спортивной школьной форме – подбрасывали на ракетках мячики вверх и вниз, стараясь не уронить их.
Вот бы и мой мир не рухнул.
И тут я узнала одну из них – девушку, которую я несколько раз встречала во дворе школы. Она заметила меня, застенчиво идущую вдоль школы.
- Хана, - сказала я, но слишком тихо, чтобы она меня услышала. Она извинилась перед друзьями и побежала ко мне, ее волосы были убраны с лица с помощью плотной белой повязки.