— Наверное, будет лучше, если каждый из нас возьмет на себя один этаж. Берите второй. Я — третий. Хорошо?
Хардт согласился, вытащив автоматическую «беретту», проверил взвод. Шавасс шепнул:
— Для нашей работы такая пушечка — хуже чем атомная бомба. Если вы кого-нибудь повстречаете и шлепнете, через секунду вся охрана задышит нам в затылки.
Хардт вспыхнул.
— И что вы предлагаете? Чтобы я смирненько поднял ручки вверх?
— Я бы предложил, да вот времени боюсь маловато. — Шавасс затолкнул Хардта в лифт и зашел следом. Двери бесшумно затворились, и они стали подниматься.
Когда лифт остановился на втором этаже, Пол решительно проговорил:
— Будем надеяться, что коридор окажется пуст.
Дверь откатилась в сторону, и Пол осторожно выглянул наружу. Коридор словно вымер. Выпихнув Хардта, он быстро нажал кнопку третьего этажа.
Пол снова наслаждался жизнью, и знакомое чувство невероятного подъема и напряжения распирало грудь. Чувство это было спаяно из многих составляющих, и он никогда не пытался анализировать его. Он знал только, что оно живет в нем и что на самом деле именно из-за этого ощущения он и продолжает свою сумасшедшую работу.
Лифт встал, дверь открылась и Пол вышел в коридор. Все было даже чересчур спокойно, и на мгновение он задумался, не зная, в какую сторону пойти сначала, но тут же повернул влево.
Две комнаты он проверил быстро: сначала прислушиваясь у дверей, потом заходя. Пациенты этих палат, видимо, сидели внизу, наслаждаясь фильмом. В коридоре висели настенные часы, стрелки показывали без пятнадцати десять. Времени почти не оставалось. И вдруг он услышал чье-то пение, слетавшее по ступеням, ведущим с чердака. Пол скользнул в ближайшую дверь и тихо прикрыл ее.
В комнате было хоть глаз выколи, и когда он включил свет, оказалось, что это маленькая кладовка. Шавасс слегка приоткрыл дверь и стал смотреть в щелочку.
Певуньей оказалась молоденькая девушка в накрахмаленном переднике и шапочке. Она ненадолго заходила в каждую спальню. По-видимому, сегодня она дежурила и сейчас совершала обход, поправляя постели.
Она остановилась перед дверью соседней комнаты и поправила белую шапочку. Она была так близко, что Шавасс уловил запах свежести, исходящей от нее. Он почувствовал, что улыбается. Девушка оказалась прелестной: с огромными, наивными глазами, яркими пухлыми губами и кругленькими щечками. Она зашла в спальню, а Шавасс прикрыл дверь кладовки, ожидая, пока она не пройдет мимо.
8
Впоследствии Пол так и не мог вспомнить, кто же был больше удивлен, когда они столкнулись нос к носу: девушка или он сам?
Она так и застыла, подняв руку к прядке волос, выбивавшейся из-под шапочки, глаза от изумления округлились.
Она уже собралась было издать испуганный возглас, но Шавасс сделал единственное, что он мог сделать в данной ситуации, втащил ее в кладовку и закрыл ей рот поцелуем.
Поначалу она сопротивлялась, но Шавасс крепко держал ее в объятиях, продолжая бесконечный поцелуй. И внезапно девушка расслабилась, ее мягкое тело прильнуло к нему, ее руки потянулись вверх и сомкнулись у Пола на шее.
Шавасс слегка отстранился и прошептал девушке на ухо:
— Не надо бояться, либлинг, я не причиню тебе зла.
— Похоже на то, — сказала она, и смех по-голубиному забулькал в ее горле. — Вы кто, майн герр, грабитель?
— Моя профессия не имеет ничего общего с подобной романтикой.
— Я знаю, — лукаво улыбаясь, сказала девушка, — вы долго тайком восхищались мной, а сегодня набрались решимости и проявили себя.
Шавасс едва подавил безумное желание рассмеяться в полный голос.
— Как тебя зовут, либлинг?
— Гизела, — ответила та. — Я одна из здешних сестер.
— Тогда, наверное, ты сумеешь мне помочь. Слушай: я ищу одного своего приятеля. Сегодня рано утром его привезла «скорая» прямо с Хауптбаннхоффа.
— Тогда это должен быть мужчина из двенадцатого номера, что на первом этаже, — ответила Гизела. — Его держат взаперти. Карл, старший медбрат, говорит, что он по-настоящему безумен.
— В том-то и беда, — посетовал Шавасс. — Все так говорят, но на самом деле — ничего подобного. А мне не позволяют с ним встретиться. Вот почему я сделал, как бы это выразиться — неофициальную попытку.
Девушка критически осмотрела Пола.
— А знаете, вы очень даже симпатичный в каком-то смысле.
— Это мне говорили, — ответил Шавасс и потянулся к ручке двери.
Но она обвила его шею руками и крепко поцеловала, прижимаясь к нему своим податливым телом. Когда Пол начал высвобождаться, Гизела горячо прошептала: