— Да убирайся же отсюда, идиот! — рявкнул напоследок Марк и свалился вниз.
Когда он упал, ломая кусты, преследователи издали триумфальный вой. Шавассу больше нечего было здесь делать, он спрыгнул со стены и спотыкаясь, побежал через газон к аллее.
Вывернув на улицу, Пол рванулся к машине: он захлебывался воздухом, а боль в руках казалась невыносимой. Дернув дверцу «фольксвагена», он плюхнулся на сидение рядом с Анной.
— Уматываем! — скомандовал он.
Анна повернулась к нему.
— А как же Марк?
— Хватит болтать, заводи эту чертову тачку! — закричал Шавасс.
Анна сидела напряженная и прямая, как струна. Губы ее плотно сжались, лицо застыло и о чем она думала, что решала, догадаться было невозможно. Наконец она быстрым, точным движением включила мотор. Вскоре они вылетели на основную магистраль и на полной скорости покатили к центру Гамбурга.
Через некоторое время Анна спросила:
— С тобой все в порядке?
— В полном. Я только здорово порезал руки, когда перелезал через эту проклятую стену.
— А Марк?
Вкратце он рассказал ей, что случилось.
— Как ты думаешь, насколько сильно он ранен? — спросила Анна.
— Сказал, что попали в плечо. Не думаю, чтобы рана была чересчур опасной.
— Ясно, — ответила девушка. — И что теперь?
— Во-первых, мне необходимо подлечить руки, а то они горят, как в аду.
— С этим я тебе помогу, — успокоила она. — У меня найдется аптечка и все, что необходимо.
Больше ни слова они не сказали за всю поездку. Шавасс закрыл глаза и откинулся на сиденьи. Глупый и окончательный провал!.. Какими же они были идиотами! Штайнер прекрасно знал, что они разговаривали со Шмидтом, поэтому нетрудно было догадаться, что рано или поздно приятели обязательно нанесут визит в клинику. Да и что еще они могли предпринять?
Он думал об этом, когда «фольксваген» остановился возле дома, и когда устало поднимался вслед за Анной по лестнице. Девушка зажгла свет и велела Полу показать руки. У нее перехватило горло.
Ладони не сильно пострадали, а рукава пиджака были порваны в нескольких местах, и ткань вокруг них почернела от крови. Анна скинула пальто и прошла в ванну. Взяв с полки аптечку, она подготовила лекарства, бинты и лишь затем острожно сняла с Шавасса пиджак и бросила на пол.
На одной руке было три глубоких пореза, на второй — четыре. Пока девушка смазывала раны, Пол нервически хохотал.
— Знаешь, там было круто. Я уж решил — капут, не выбраться!
Она как-то странно посмотрела на него. Отрезая от большого рулона длинные полоски пластыря, Анна спросила:
— Тебе ведь это нравилось, не правда ли, Пол?
Сразу ему захотелось ответить — нет, но тотчас он не ответил, а через минуту понял: да, нравилось, ему всегда нравилось ходить по краю пропасти.
— Я не знаю, как объяснить, — виновато сказал он, — но в меня будто что-то вселяется. Возбуждение и энергия, и желание дойти до конца.
Анна тяжело вздохнула, продолжая бинтовать руку.
— Вот почему ты никогда не изменишься.
Спорить не имело смысла. Пол взял у нее ножницы и отхватил оба порванных и заляпанных кровью рукава рубашки.
— У тебя случайно не найдется какого-нибудь пиджака Марка?
— Конечно, найдется, — сказала Анна и принесла ему серый твидовый пиджак. Пол надел его и, застегивая пуговицы, усмехнулся.
— Маловат, конечно, но на время сойдет.
Потом он вытащил из кармана порванного пиджака автоматический «маузер» и снял с вешалки плащ и зеленую шляпу, когда-то отданную ему Хардтом.
— И куда ты собрался? — спросила Анна.
— Хочу выяснить, что случилось с Хардтом, — ответил Пол. — Мне кажется, сегодня ночью его куда-то перевезут, вот я и выясню, куда именно.
Она схватила Шавасса за лацканы плаща.
— Я еду с тобой!
Он мягко высвободился.
— Ничего подобного. Я справлюсь один.
Анна сникла.
— Хорошо. А мне тогда чем заняться?
— Свари мне что-нибудь вкусненькое, — ласково попросил он. — Если все пойдет, как надо, где-нибудь через часик я появлюсь.
Анна осторожно, чтобы не потревожить раненые руки, обняла его, щекой потерлась о его щеку. Он погладил ее по голове и заглянул в глаза. Улыбаясь, он промчался по лестнице и быстро доехал в Бланкенезе, припарковал «фольксваген» за углом клиники и вошел в маленький бар.
Заказал пиво.
В баре было пусто, а хозяин, опираясь на цинковую стойку, читал газету. Шавасс подошел к зашторенному до половины окну и стал смотреть на клинику. На ворота. И словно по заказу они распахнулись. Показался человек в белом халате и белой шапочке. Он пересек дорогу и зашел в бар.