— Есть же здесь хоть какие-нибудь достопримечательности? — небрежно спросил Шавасс.
— У нас есть замок. Вы можете им полюбоваться, но вход для публики, к сожалению, закрыт. В лесу вы увидите тропинку, которая выведет вас прямо к нему. Она начинается на заднем дворе нашего постоялого двора.
Шавасс поблагодарил хозяина, и они с Анной вышли на улицу.
Пока они шагали по тропинке между позеленевшими от мха, почти голыми деревьями, Пол сказал с усмешкой:
— Как тебе понравилось разыгранное мной представление? Смахиваю ли я на молодого человека, трепещущего перед первой брачной ночью?
— Не только смахиваешь, но и в самом деле трепещешь.
— Да ты сама чуть в обморок не грохнулась, увидев эту кроватищу, — брякнул Пол.
Анна рассмеялась.
— Неправда, я развеселилась. Это самая большая кровать из всех, что попадались мне в жизни.
— Главное, чтобы мне удалось тебя в нее затащить, — заявил он, и в тот же момент ее лицо залилось краской столь стремительно, что она тут же стала выглядеть, как молоденькая, совсем юная невеста накануне свадьбы.
Между разрядившимися деревьями показалась гладь воды и выйдя на берег чистого озера, наша пара увидела высокие готические башни замка, поднимающиеся из тумана прямо перед ними. Замок был выстроен на небольшом острове. Узкая тропинка вела прямо к берегу.
— Похоже на волшебную сказку братьев Гримм, — вырвалось у Анны.
Казалось, туман быстро сгущается, и хорошенько разглядеть замок сейчас не представлялось возможным. Тогда Пол взял Анну за руку и повел вдоль берега.
— Похоже, что пробраться внутрь будет нелегко, — предположил он.
— И как ты намереваешься это сделать?
— Пока не знаю. Действовать, конечно, надо, когда стемнеет, но прежде мне необходимо как следует все рассмотреть.
Они шли по покрытому галькой берегу, видимость все ухудшалась, а потом из ватного тумана внезапно вынырнул эллинг.
— Интересно, — пробормотал Шавасс тихо.
Рядом с эллингом, привязанная к большому медному кольцу, на воде покачивалась весельная лодка. Выглядела она так, словно ею давно не пользовались, на дне поблескивала лужица воды, но весла были на месте, так же как и старый рыбачий шест.
Пол указал Анне на лодку.
— Как ты считаешь, кому она принадлежит? — спросила она.
— Может быть, нашему хозяину, Фассбиндеру, — предположил Шавасс. — Хотя это не имеет никакого значения: все равно я ее собираюсь одолжить.
— А тебе не кажется, что проявлять такой пристальный интерес к замку опасно?
— Туман мне на руку. Это, кстати, отличный шанс увидеть замок вблизи. Мне необходимо отыскать путь, чтобы проникнуть туда вечером. В темноте действовать на авось — бессмысленно.
— Наверное, ты прав, — согласилась Анна. — Может быть, мне поехать с тобой? Это будет выглядеть правдоподобнее.
— Нет, ты останешься. Если что-то не заладится, я хочу, чтобы ты уехала.
Он прыгнул в лодку и с трудом отвязал мокрую веревку. На дне скопилось столько воды, что она целиком покрывала его туфли, но он плюнул на внезапный острый холод, который стал подниматься по телу, вставил весла в уключины и оттолкнулся от эллинга. Анна помахала рукой и вдруг исчезла: Пол оказался один в непроглядном белом молоке тумана.
Иногда ветерок разгонял белизну, в ней появлялись мутные оконца, которые тут же снова затягивались В одном таком просвете Пол увидел пики башен и направил лодку прямо к ним. Его окружала полная, абсолютная тишина. Нарушал ее лишь тихий всплеск весел. И все: ни пения птиц — ничего.
А потом где-то вдалеке Шавасс услышал монотонный звук двигателя, приглушенный туманом. Пол прекратил грести в то же мгновение, как услышал его, и насторожился. Звук, словно длинная скорбная нота, нарастал, становился все ближе, ближе, и вот пронесся мимо в каких-нибудь нескольких метрах и стал затихать. Это была моторная лодка. В бок лодки Шавасса ударилась потревоженная волна.
Он быстренько вытащил весла, положил их на дно своей посудины и потянулся за шестом. И вдруг увидел, что это удочка. Леска запуталась безобразным клубком, и некоторое время Пол пыхтел, стараясь распутать ее, как вдруг услышал вой мотора возвращающейся лодки. Шавасс перестал заниматься леской и вытянул удочку над водой в нескольких дюймах над поверхностью, изображая рыболова. Свободная рука лежала в кармане, готовая в мгновение ока выхватить «маузер», отнятый у Штайнера в клинике.
Лодку сильно качнуло при приближении моторки, и ревущий звук моментально исчез. Шавасс согнулся над удочкой, пряча лицо. И тут из тумана выдвинулся корпус моторной лодки и тихонько стукнулся о борт весельной.