Глава 2
Весенний, утренний воздух южных просторов Галичины обдавал тёплыми потоками, кружа голову. Где-то высоко-высоко заливался жаворонок. Небольшая речушка серебряной лентой огибала хутор. Мелодичное пение звонких девичьих голосов оборвалось при виде всадников. Колокольчиками зазвенел заразительный хохот. Девчата поспешно собирали бельё в корзины, пытаясь уберечь от мчавших во весь опор лошадей. Фонтаны брызг, смех, незлобная брань полетела вдогонку обидчикам. Въехав в ворота усадьбы, Доминик бросил поводья слуге, ещё издали заметив гусар. Ротмистр дружески подмигнул парню, но поздороваться не успел, массивные двери открылись, и на крыльце появился князь в сопровождении старшего сына. Амадей снисходительно посмотрел на брата, удостоив только кивком головы. Доминик низко поклонился. Властный, бесстрастный взгляд отца скользнул по юноше. Князь нахмурился, собираясь что-то сказать, потом передумал, молча прошёл к ожидающим воинам. Проследив за скрывшейся кавалькадой, Доминик вздохнул. *** В комнате стоял полумрак, от стен веяло сыростью. Из небольших, зарешеченных окошек проникал ветер, но он был не в силе разогнать запах плесени. Натянув плед, княгиня устало прикрыла глаза. Она, прямая наследница великого и славного рода, должна как изгнанница ютиться в этом забытом небом крае. Прозябать среди бесконечных степей, полудиких оборванцев. Мрачный, холодный, похожий на неприступный утёс замок ввергал в уныние. Вспомнился последний королевский бал. Имея двух взрослых сыновей, жена непобедимого полководца по-прежнему ловила завистливые и восхищённые взгляды. Аделаида привыкла ко всеобщему вниманию, но в этот раз шепот неприятно резал слух. Вздохи сочувствующих ранили. Сам король заметил, что её отъезд значимая утрата для двора. Лёгкий стук в дверь прервал невесёлые мысли. - Вот кому-кому, а вам в этой глуши нравится! - с горечью обронила мать, увидев младшего сына. Доминик поцеловал протянутую руку: - Здесь прекрасно, - улыбнулся он. - Вскоре вы убедитесь в этом. Аделаида покачала головой: - Ох, Доминик, что за вид? Где пропадали целое утро? - Семья пана Кравца... - начал парень.
Мать поспешно встала: - Не собираюсь слушать о местной черни, - отрезала властно. - Владзислав был недоволен вашим отсутствием. Доминик едва заметно усмехнулся: - Знаю... но я давно не навещал друзей. Княгиня пренебрежительно поджала губы. - Надеюсь, вы не забыли о вечернем приёме?
Глава 3
Высокие тени вздрагивая, поднимались, плясали по стенам огромного зала. Более сотни свечей тлели в чеканных канделябрах, их тусклый свет только усиливал мрак. - Для меня неописуемая честь, - пан Вишневский, несмотря на преклонный возраст, склонился над холодными пальцами княгини. Хозяйка натянуто улыбнулась: - Всегда рада, хотя приём недостоин столь благородных гостей. - Что вы, что вы! - возразил старик. Во впалых, обрамленных тёмными кругами глазах застыла печаль. - Дорогая пани, я уже и не надеялся дожить до этих дней. Края запущенные, дикие, но нескончаемо богатые.
- С вами тяжело не согласиться, - Доминик поклонился гостю. - Эти земли привязывают, покоряют с первого взгляда. Старый магнат по-отечески обнял подошедшего юношу: - Мальчик мой, счастлив снова видеть тебя. Пытаясь скрыть недовольство, княгиня опустила голову. Возможно, её тревоги не стоят внимания. Только как же хотелось оказаться в родном, тихом, в то же время, бурлящем жизнью Кракове. Чтобы её сыновья находились подальше от этих враждебных мест. Аделаида украдкой посмотрела на мужа. Владзислав задумчиво, хмуро наблюдал за общим весельем. Возгласы ликования, торжественное упоение царило за щедро накрытым столом. Заметив беспокойство хозяйки, пан Вишневский мягко улыбнулся: - Новизна всегда страшит, - участливо промолвил он. - Бремя просвещения - тяжёлая ноша. Сторонка ещё превратится в драгоценную жемчужину. Старик грузно облокотился о руку спутника: - Имею честь представить внука: пан Едржей Вишневский.
Светловолосый, статный шляхтич припал к ногам княгини. - Признателен за сердечный приём, - галантно поблагодарил гость, потом поднялся и обратился к Доминику. - Позвольте, в знак моей искренности, преподнести скромный дар. Едва уловимым движением визитёр подал знак слуге. Два гусара внесли большой, увесистый поднос. На алой парче, в тусклом, вечернем освещении, поблескивала турецкая сабля. Изящная, из чистого красного золота рукоять хищно скалила львиную пасть. Множество драгоценных камней украшали пышную гриву зверя. Взглянув на старого Вишневского, Доминик чуть заметно улыбнулся. Глаза пожилого магната светились преданностью. Изысканное, дорогостоящие подношение служило гарантом верности всего рода. И хотя сабля походила на красивую, утонченную игрушку, при извлечении из ножен, превратилась в опасное оружие. Умелая ковка, благородная сталь. - Дар достоин преподносителя, - негромко проговорил юноша, слегка поклонившись гостю. - Он достоин, - заверил Ерджей, - такого искусного воина, как вы! Доминик с интересом посмотрел на нового знакомого: - Уважаемый пан, преувеличивает мои заслуги. - У вас ещё всё впереди, - опережая внука, добродушно отозвался старик.