Тут мысли мои были прерваны: едва я приблизился к постоялому двору, как увидел выбежавших из-за угла неизвестных людей, которые, судя по всему, спасались от погони. И тотчас же я почти столкнулся с группой всадников, вооруженных пиками и ружьями; красный цвет их мундиров бросился мне в глаза. Один из всадников, по-видимому командир, наехал на меня, занеся руку с обнаженным ножом. Я прижался спиною к запертой двери и схватил под уздцы его коня.
— Есть в городе войско? — спросил он.
Я отвечал, что нет, и при этом внимательно разглядывал всадников и тех, что появились вслед за ними.
— Как твое имя и кто ты такой?
Перед моими глазами мелькнуло знакомое лицо, но я никак не мог вспомнить, как зовут этого человека и где и при каких обстоятельствах я с ним встречался. Полный отчаяния, я мучительно напрягал память. Но вспомнить имя не мог.
— Вот этот сеньор меня знает. Не так ли? — сказал я, указывая на знакомого незнакомца. Командир повернулся к нему, ожидая подтверждения. Тот оглядел меня равнодушно. По-видимому, лицо мое не казалось ему знакомым. Быть может, он и в самом деле вовсе не знал меня, и я просто спутал его с кем-то другим.
— Правда, шеф, я знаю этого человека, знаю. Я вспомнил. Ты ведь не здешний. Как ты сюда попал?
Я молчал, пытаясь придумать более или менее правдоподобное объяснение, но, прежде чем мне удалось это сделать, с площади послышались крики и прогремел выстрел.
— Ступай за нами, — приказал мне командир. Я побежал рядом с его лошадью, которая пустилась в галоп. На площади загон, где шло представление, оказался оцепленным войсками. Люди разбегались, многие перескакивали через каменные изгороди, другие стучались в запертые двери. Солдаты вывели из загона полковника Самудио.
Послышались голоса:
— Это офицер желтых. Поймали офицера.
Я с ужасом представил себе, что подумает Самудио, увидев меня. И, стараясь делать все возможное, чтобы он меня не заметил, прятался за спины солдат. Но все оказалось напрасно. Полковник тотчас вперил в меня взгляд. Он не отрывал от меня глаз, словно мы с ним были одни на площади. Он как бы не замечал ничего вокруг и только пристально глядел мне в лицо. Во взгляде его я прочитал негодование, ненависть и презрение. Он, разумеется, был уверен, что я его предал.
Объясниться не было никакой возможности, да я и не решился бы. Это означало бы в самом деле предать его и к тому же погубить нас обоих. И я хранил молчание, не смея произнести ни слова в свое оправдание. Его провели мимо меня, он все так же не отрывал взгляда от моего лица; затем его поставили перед командиром отряда.
— Тот, кто меня предал, свое получит, — процедил он сквозь зубы. Командир, чрезвычайно обрадованный, воскликнул:
— Подумать только! Нам удалось поймать самого Рейносо. Вот будет доволен генерал, когда узнает. Известно ли вам, Рейносо, какой получен приказ относительно вашей персоны? Расстрелять в ту же минуту, как только будет пойман.
Я не знал, кто такой Рейносо, еще одно лицо заменило полковника Самудио. Но сейчас было не до расспросов.
Командир еще раз осведомился обо мне у того человека, который сказал, что знает меня, и приказал возвратить мне свободу; Самудио, он же Рейносо, все это слышал.
— Ну-ка катись отсюда побыстрее да берегись попасться снова мне в руки; тогда не поручусь, что ты уцелеешь.
Полковник молча глядел мне вслед, и взор его, казалось, прожигал мою спину. Я не посмел оглянуться. Покинув площадь, я зашагал вверх по улице, мимо хижин, разбросанных по склону, по узкой крутой дороге.
Вокруг было пустынно, словно вымерло все; я замедлил шаг, как бы в ожидании того, что неизбежно должно произойти. И наконец со стороны городка грянул выстрел, звонкое эхо подхватило его. Я не сомневался, что это расстреляли Самудио. Я ускорил шаги и затем бросился бежать, сам не зная почему. Я бежал по дороге, и из-за каждого ее поворота, из-за каждого поросшего лесом холма выезжал мне навстречу всадник в высоких блестящих сапогах, с торчащими усами. Я бросался к нему, чтобы сказать то единственное, что надлежало знать ему одному, я стремился обрести покой и свободу, но видение всякий раз исчезало. В карманах моих звенели на бегу серебряные монеты.