— Воспитанный с чувством своего превосходства и с мыслью, что все женщины предательницы. Вот и поверил навету. Потому и гнался, и…
— Может, он и не злодей, но он опасен, — убирая улыбку из глаз, сказала Маирис. — Поэтому, если ты не желаешь его смерти, тебе придется всерьез ограничить его свободу, и… Такой глупости, как попытка перевоспитать шадага, я не предлагаю. На моей памяти это еще ни разу ничем хорошим не кончилось. Но тебе придется за него отвечать. И если не сможешь заставить его вести себя по правилам — он будет наказан. Или даже казнен — в зависимости от тяжести проступка.
Я тихонько вздохнула. Вот вроде добрые все такие… ласковые. А через слово казни поминают. Поневоле насторожишься и погодишь с излишним доверием.
А Маирис, пока я все это про себя думала, смотрела на меня пристально и внимательно.
— Он правда опасен, прежде всего для тебя самой. Потому что ты тоже будешь в ответе. Понимаешь? Ты уверена, что справишься? И что тебе вообще нужна эта докука?
— А его никак нельзя отправить обратно? — без особой надежды спросила я. Где-то внутри меня жила уверенность, что это невозможно, но лучше спросить.
— Нет. Небесные врата открываются только в одну сторону. Для нижнего мира и ты, и твой шадаг умерли. Именно поэтому убить его — не грех в глазах богов. Он сам сделал выбор, придя сюда за тобой.
— Ничего, я справлюсь. А скажите… такие, как я, — это всегда лекари из нижнего мира? Я помню легенду из обители. Там говорилось о великой Белой Птице, посвятившей себя служению. И за это ее живой взяли на небеса. Только вот я ни разу не святая и не великая, я…
Меня перебил дружный смех.
— Вот уж кого нет в коллегии, так это святых, — весело объяснила Маирис. — Все мы люди. Со своими достоинствами и недостатками. Ты еще в этом убедишься, когда начнешь жить самостоятельно. Кстати… раз уж ты все же решила оставить шадага себе, его тоже следует обучить. Пусть приносит пользу. Правда, обычно мужчины из нижнего мира на редкость бестолковы и умеют только драться и убивать. Но это поправимо. Хорошая плеть любого научит и за домом своей госпожи следить, и на кухне поворачиваться, и за животными ухаживать. Ну и другим полезным навыкам.
Глава 9
«А без плети никак нельзя?» — про себя вздохнула я, но вслух ничего не сказала. Тоже мне, небеса, верхний мир… Или это у нас слишком любят сказки рассказывать? Мол, потерпи всякую гадость на грешной земле, а на небесах тебе воздастся. Угу. Тут вон тоже плетками учат.
Хотя, если подумать… вот меня пока никто не обижал. Это только Лильрину пока всяческими карами грозят. Точь-в-точь как было на земле, только наоборот.
— Ладно, детка, ты устала, тебе надо отдохнуть, — заметила Маирис. — Твое обучение начнется завтра, прости, но нас так мало, что каждые руки на вес золота. Тем более — лекарские, ведь не все светлые именно по этому профилю работают. Кто-то занимается только растениями или животными, кто-то с водой-ветром договаривается. Но об этом я тоже подробно расскажу позже. Пойдем, я покажу тебе комнату, где ты сегодня будешь спать, а завтра, когда ты пройдешь испытание, тебе откроется и твой дом-в-скале.
Хорошо, что я уже доела суп и выпила сладкое молоко с какой-то вкусной добавкой, делавшей напиток коричневым. А то подавилась бы. Испытание?! Похоже, я рано обрадовалась тому, что меня тут ждет только хорошее.
***
Через полчаса в комнате я тщетно пыталась заснуть на такой чужой, слишком мягкой и высокой кровати. Все было… все было слишком. И постель, и люди вокруг, и перемены в моей жизни. Я устала так, что под веки словно песок засыпали, но при этом никак не могла уснуть — все мешало и раздражало. И пугало немного.
И мысли, мысли. Первым делом про испытание — мне так толком и не объяснили, в чем оно заключается, только с немного фальшивыми улыбками заверили, что ничего в нем страшного нет, я пройду его с легкостью и дальше станет ясно, как со мной поступить.
Угу. Им станет ясно завтра, а мне зато страшно прямо сейчас.
Не знаю, сколько я ворочалась с боку на бок, то мучаясь от жары под слишком теплым одеялом, то замерзая без него. Потом сдалась и села на постели. Посмотрела в сторону окна — тонкий месяц ехидно улыбался сквозь занавески и подмигивал звездами. Совсем как дома… только небо какое-то холодное. И в окне дорогое стекло вместо бумаги, а рамы открываются совсем как дома. Я не выдержала и откинула крючок, распахивая окно в ночь.