Как выяснилось, отель был трёхэтажным: на третьем этаже находились так называемые «VIP» номера, на втором обычные, а на первом три шикарные гостиные, холл, ресторан и бильярдный зал. Я ничуть не удивилась тому, что мне отвели «VIP» номер – раз хозяин отеля друг Тора, этого следовало ожидать.
Я шла по коридору первого этажа, как вдруг услышала неподалёку звуки, напоминающие щебет птиц.
-Откуда в отеле взяться птицам? – проговорила я про себя, подойдя к двери, из-за которой доносилось щебетание.
К счастью, мои охранники не имели ничего против того, чтобы я вошла внутрь. Хорошо хоть на посещение комнат не наложен запрет. Я приоткрыла деревянную массивную дверь и замерла на пороге, от удивления буквально раскрыв рот. Это было просторное помещение, наполненное ярким светом, льющимся сквозь огромное аркообразное окно. Вдоль стен вился изумрудный плющ, своим витиеватым плетением рисуя замысловатые узоры. На светло-бежевом паркете стояли горшки с цветами: здесь были и фикусы, и благоухающие фиалки и анемоны. По всему периметру комнаты стояли маленькие деревца, напоминающие японские «бонсаи». На этих деревцах были размещены полупрозрачные сосуды, доверху наполненные кормом. А в центре комнаты располагался самый настоящий мини-водопад, окружённый разнообразной зеленью. Если бы в этом помещении был стеклянный потолок, его с уверенностью можно было бы назвать оранжереей.
Однако не эта поражающая воображение красота вызвала у меня удивление, дело было совсем в другом. Я не ошиблась – звуки, доносящиеся из этой комнаты, действительно издавали птицы. Несколько десятков белых голубей порхали по комнате, сидели на ветках деревцев и громко ворковали. Не веря своим глазам, я вошла в комнату. По всей вероятности голуби были ручные, потому что они даже не шелохнулись при моём приближении. Среди копошащихся белых птиц я вдруг заметила одного голубя синеватого оттенка. Он был гораздо меньше остальных и в отличие от своих собратьев держался обособленно. Не знаю почему, но этот голубь привлёк моё внимание. Когда я приблизилась, птица заметалась на месте и неуклюже взмахнула крыльями.
-Чего ты? – тихо спросила я, улыбнувшись. – Меня испугался? Не бойся, не обижу.
Должна признать я никогда не питала большой симпатии к животным. Разумеется, я к ним относилась хорошо, но никогда не разделяла всеобщего умиления по отношению к ним. Даже той живностью, которая жила у нас в Вишнёвке, всегда занимался Олег. К птицам я вообще была равнодушна после того, как брат подарил мне волнистого попугайчика и тот умер буквально через неделю. Фраза «у тебя и рыбки в аквариуме дольше трёх дней не живут» точно про меня. Поэтому я удивилась своим собственным чувствам, проявившимся к этому голубю. Возможно, он вызвал мою симпатию именно потому, что сильно отличался от всех остальных.
После того как я с ним заговорила, голубь ещё больше нахохлился и окинул меня недоверчивым взглядом. Мне понравилась его реакция. Никогда нельзя доверять первым встречным.
-Ты тоже всегда один, да? – зачем-то продолжала спрашивать я. – Все вокруг тебя такие красивые, гордые, а ты маленький и беззащитный, хоть и пытаешься казаться независимым.
Голубок прикрыл один глаз, и недоверие в его взгляде сменилось заинтересованностью.
-Даже не знаю, зачем я всё это говорю, - призналась я. – Если честно, не могу представить себе чего-то более странного, чем разговор с голубем.
Неожиданно птица подалась вперёд и вытянула шею по направлению ко мне.
-Серьёзно? Хочешь, чтобы я тебя погладила? – я удивилась.
Птица распушилась и, как мне показалось, кивнула головой. Я неуверенно протянула руку, и внезапно голубь вскочил прямо на неё, после чего, цепляясь клювом за мою кофту, вскарабкался на плечо.
-Ну ты даёшь! – внезапно раздался за моей спиной крайне изумлённый голос.
Мне даже не требовалось оборачиваться, чтобы узнать его обладателя. Этот бархатный голос с лёгким норвежским акцентом я могла бы узнать из тысячи. Я подавила в себе порыв развернуться и броситься Ховарду на шею. Я очень за него переживала после того, как увидела, каким слабым он был во время пожара. Однако для себя я твёрдо решила, что перестану просить Ховарда выражать свои чувства. В конце концов, у меня тоже есть гордость, и я не собираюсь никому навязываться. Если он отталкивает меня из-за обручения с Ханой – что ж, пусть так и будет. Это его выбор.