«Папа, небось, с ума сходит. Накажет меня и будет прав. Только я же не специально. Как я его тут оставлю?..»
- Дэн, – тихо позвал Рейн, приподняв голову. – Слушай, там, в углу, комод есть, в нем одеяло теплое, дай, а? И ложись тоже – скажи ба – она диван в гостиной разложит.
Дэнни вздохнул и очень-очень осторожно погладил Рейна по плечу.
- Одеяло тяжелое. Тебе – нельзя. Хочешь, накрою простыней?
- Да в жопу тогда, – тот откинул голову на подушку и задышал часто и тяжело. – Нормально все, перебьюсь.
- Холодно, да? – Дэнни сочувственно шмыгнул носом. – Это от температуры. Папа говорит…
- Нет, бля, жарко мне, – Рейн сморщился. – Че ты заладил «папа-папа»?
- Папа говорит, что жар можно сбить уксусом, но тебе, наверное, нельзя сейчас…
- Еще предложи солью посыпать, – Рейн скривился и приподнялся на руках. – Вон там бутылку видишь? Дай сюда.
- Алкоголь вредно, – Дэнни встал, подошел к подоконнику и взял пузатую бутылку с чем-то янтарным. – Папа говорит…
Рейн зарычал на него и вырвал из пальцев бутылку, едва тот подошел обратно.
Выпив несколько больших глотков, он закашлялся и свалился обратно.
- Бляяя. Дерьмо.
Дэнни расстроенно кивнул и сел на край кровати. У него уже вяли уши от лексикона его друга, и было горько от того, что не мог помочь.
Рейн снова, похоже, лишился сознания, выронив бутылку на пол и натянув на плечи тонкую махровую простынь.
Дэнни вздохнул, посидел минуту, потом осторожно лег рядом и, как можно бережнее, обнял Рейна, стараясь не потревожить ни одной раны.
«Папа говорит, что живое тепло всегда согревает».
Он закрыл глаза и постарался представить, как его внутреннее тепло обволакивает Рейна и успокаивает боль.
- Ты ж бросил?
Майки удивленно уставился на Рафа, который сел в старый пикап, держа зубами окурок.
- Да вот, накатило что-то.
- Нашел его?
Раф отрицательно качнул головой, рассматривая брелок на ключах, заинтересовавший его еще в прошлый раз.
«Индейский оберег… Трэвис назвал его индейским щенком… рядом есть резервация».
- Поехали, бро, – он воткнул передачу и выплюнул бычок в окно.
Трэвиса, вернее то, что от него осталось, Раф оставил на столе, прибив золотыми ручками к столешнице за руки.
«Может, успеют доктора вызвать. И даже пришить что-нибудь по местам… если не прожует, конечно...»
- Смотри! – Майки ткнул пальцем в окно. – Наш грузовик!
- Все дороги ведут в Рим, – Раф сдал задним ходом. – Забери машинку, ладно? Я прокачусь тогда сам. Устал очень.
Майки внимательно рассмотрел Рафа и нахмурился.
- Ты пьян, бро!
- Немного, – Раф распахнул ему дверь. – Ша, братан. У меня нет времени.
Он захлопнул за Майки дверь и поехал в сторону резервации, слепо нашаривая мобильник.
«Донни, как там Лео? Я нашел обоих… почти… еду за ними. Держитесь, парни, скажи Лео, что я его очень люблю».
Когда стемнело окончательно, Гелла поднялась со своей кровати и заглянула в комнату к Рейну.
Ее малыш спал, беспокойно мечась по кровати и размазывая по ней красные пятна, пропитавшие в нескольких местах бинты.
Рядом, как-то доверчиво-хрупко обняв его, спал Иктоми.
Совсем не тот, которого она видела на фотографии.
«Но духов же много на свете».
Гелла вышла из дома и отошла на несколько сотен шагов, подняла глаза к луне и тихо запела.
Даже шум двигателя на дороге не отвлек ее от молитвы к Великому Отцу.
Он помог однажды.
Он и в этот раз не оставит ее мальчика в беде.
Раф медленно ехал по резервации, осматриваясь и пытаясь понять, откуда начать поиски.
Его внимание привлекла женщина, одиноко стоявшая в поле, как пугало с поднятыми к небу руками.
«Они что, еще не оставили свои ритуалы в прошлом?»
Он съехал с дороги и заглушил движок. Вышел из машины и направился к женщине, прокрадываясь в густой траве.
Она молилась.
Язык Рафу был не знаком, как и мотив медленной монотонной песни.
Женщина опустилась на колени, и ее голос упал до едва уловимого шепота.
«Не, это, похоже, просто блаженная. Ловить тут нечего».
Раф поднялся во весь рост и пошел обратно. Блаженному индейцу чего только не привидится – никто не поверит, а ему надо поторопиться и поискать кого-то более адекватного, чтобы как-то расспросить.
- Иктоми!
Раф остановился, досадливо сморщившись.
«Че у нее, припадок, что ли? Или порчу наводит?»
Он обернулся.
Женщина стояла, глядя прямо на него, потом шатнулась и слепо пошла вперед, протягивая Рафу руки.
- Умоляю тебя…
Раф дернул плечом, отвернулся и пошел быстрее.
Последнее, что его занимало сейчас это «умоляния» какой-то старухи.
- Спаси моего внука, иктоми! Ты же помогал нам раньше!
Раф снова остановился и оглянулся через плечо.
- Ты перепутала меня с кем-то, почтенная, я не спасаю убогих и несчастных. Я не добрая фея. И у меня много дел.
- Подожди, – женщина торопливо подковыляла к нему, глядя безо всякого страха. – Вот. Это же ваша вещь?
В ладонь Рафа лег его старый-старый бумажник, который он бросил когда-то в окно подвала плачущей женщине.
- Спаси моего внука, – повторила она. – Он же ваше дитя.
Раф вздрогнул и вскинул глаза.
- Что?
- Мой Рейн. Я нашла его на пороге приюта, но я не верю, что это вы его оставили там. Вы же этого не хотели?
Раф сжал бумажник и уставился в глаза женщине.
- Где он?
====== Стена холодного дождя “мы” разобьет на “ты” и “я” ======
- Твою мать…
Дэнни распахнул глаза и мысленно сжался, втянув голову в плечи.
Подождал секунду, вслушиваясь в тяжелое дыхание у себя за спиной, которое сопроводили булькающие звуки, словно кто-то жадно пил воду прямо из горлышка бутылки, и решился открыть глаза.
Он лежал, уткнувшись носом в салатовое плечо Рейна и обхватив его рукой поперек груди. Под щекой совершенно непривычно кололись волосы.
«Как мамин шерстяной плед…»
- Помоги ему, Иктоми, я не прошу большего. Почему ты молчишь?
Дэнни узнал голос Геллы и ощутил, как вспыхнули скулы. Почему-то ему стало крайне неловко от того, что он заснул рядом с Рейном, да еще обняв его.
Вдруг подумают что-то не то? Особенно эта женщина, так трепетно заботившаяся о его друге.
- Простите… – он поспешно отодвинулся и сел, поворачиваясь.
В кресле у кровати сидел дядя Раф и смотрел на Дэнни смертельно уставшими глазами, которые странно-ярко светились в темноте.
Свет никто не включил, но в открытое окно светила луна и фонари с улицы. И Дэнни на секунду даже испугался этого взгляда.
- Проснулся? – дядя Раф влепил ему бессильную оплеуху и откинулся на спинку кресла, хлебнув из бутылки Рейна коньяк. – Тебя не смущает, что отец с ума сходит? Ты что, позвонить не мог, бестолочь? Дрыхнет он тут, блин, в обнимку.
Дэнни коротко охнул и пригнул голову – как всегда даже не заметил дядиного движения. Гелла, стоявшая рядом с кроватью, закусила губу, виновато дернув бровями, но промолчала.
Иктоми, пришедший с ней, совсем не был похож на духа, как она себе их представляла. Он пил, матерился и явно привык решать дело кулаками.
Он пугал ее, но, в то же время, его глаза завораживали своей невероятной глубиной, и в каждом движении читалась сила.
- Я телефон в машине забыл на зарядке, – Дэнни виновато опустил взгляд и потер затылок. – Я торопился очень – вдруг с Рино что-то случилось бы. Я бы позвонил, честно, но у Рино телефон отобрали, а тут его нет, а потом…
- Рейн, – перебил его Раф, бессильно уронив лицо в ладони и шумно выдохнув. Такая простая вещь, как подзатыльник, выжрала из него все остатки сил. Даже на злость ничего не осталось. – Его Рейн зовут, как я понял. А сходить до автомата – не? Не додумался? Что толку от твоего тут сидения, если помочь не можешь? Как мы тебя искать-то должны были, а? Угадать по звездам? Или по следам каузального тела?