- Красивый какой, – Лео подсел ближе и ласково погладил сына по щеке.
Невесомо, едва касаясь, и тут же убрал руку.
- Угу, – Раф невольно улыбнулся этому неловкому жесту и, не удержавшись, поправил волосы, упавшие Рейну на лицо. – Мне кажется, его красота – большая проблема. От девок отбоя не будет.
Лео ничего не ответил, вглядываясь в лицо своего сына.
Он много думал о том, как именно произойдет их встреча. Все эти годы, начиная с того дня, как увидел на фото крошечный зеленый комок, он пытался понять, как именно это будет.
Сперва, мечась по городу, он ждал, что вот сейчас, вот-вот сейчас уже, найдет малыша, схватит на руки и прижмет к себе крепко-крепко, утешая, закрывая от всего мира и всех маленьких и больших бед.
Потом, спустя несколько лет, продолжая эти бесплодные поиски, измотавшие всей семье душу, Лео думал, что отыскав сына, сядет перед ним на корточки, протянет навстречу обе руки и уведет за собой в дом, в заботу и любовь…
Несколько дней назад, узнав, что его сын все же жив и где-то совсем рядом, Лео готов был на руках ползти за ним, чтобы защитить и спасти.
Он думал, что вытащит его, обнимет, заберет домой, как-то попросит прощения за все, что не смог для него сделать…
Но все оказалось совсем иначе – он пролежал тут бесполезным увечным бревном, пока Раф вытаскивал парнишку и вез сюда, пока Донни промывал и бинтовал раны, пока другие заботились о его сыне – Лео оказался бессилен что-либо сделать.
«Только кровь отдать и смог…»
Он еще раз бережно погладил сына по щеке и улыбнулся.
Совсем не так все виделось даже час назад, когда Эдит сказала, что Раф приведет к нему Рейна.
В первую минуту Лео запаниковал, поняв, что предстанет сыну жалким инвалидом в кровати, как когда-то Караи, которая и ушла из-за этого, потом он постарался себя успокоить и заставить думать рационально – уставшему и уже взрослому парню будет не до сантиментов… Простил бы…
А в итоге долгожданная, такая распланированная в мечтах, встреча состоялась в комнате Рафа, куда Лео пришел, поняв, что никого не дождется, и застал своего сына пьяным и крепко спящим головой на коленях у дяди.
- Как он?
Раф пожал плечами и зевнул.
- Могло быть и хуже – у него шикарная башка, и он ей умеет пользоваться. Обижен, конечно, на весь белый свет, и есть за что. Но, как я понял, прощать он умеет – у него твоя душа.
- Хорошо бы, – Лео кивнул и опустил голову. – Я не знаю, как сказать ему… не знаю, как в глаза смотреть.
- Прямо, бро, как всегда в жизни, – Раф осторожно переложил Рейна на свою кровать и поднялся, хрустнув шейными позвонками. – Ты не виноват в случившемся. Ты его не бросал. Будь твоя воля – сложилось бы все иначе. Пусть спит сейчас, утром поговорите.
Потянув Лео за руку, Раф помог ему подняться и дал опереться на себя.
- Пойдем тоже доспим, а? Ну, вот еще одну бессонную ночь я не выдержу. Все хорошо будет.
- А вдруг он проснется и не поймет, что вокруг происходит, – Лео с сомнением обернулся.
Раф почесал затылок, еще раз зевнул и усмехнулся.
- Давай, я записку ему оставлю. Подождешь, ладно?
Рейн проснулся от адской головной боли, еле-еле смог заставить себя открыть глаза и хоть как-то начать соображать.
Он давно так не напивался – пожалуй, с тех пор, как обещал ба не приползать домой на бровях.
«Ба вообще хотела, чтоб я не пил… а я хотел дать ей слово… Коньяк… дома коньяк был под охи Дэна… потом не знаю, чем меня тут накачали, а потом Мартини с Иктоми Рафаэлем…»
Он с огромным трудом перевернулся на бок, вцепившись себе в виски. Казалось, что голова сейчас лопнет, как арбуз.
На тумбочке рядом обнаружилась бутылка минералки, пачка сигарет и аспирин, а к бортику кровати была прибита ножом записка.
«Отдыхай. Если совсем хреново будет – в холодильнике есть маринад и кефир. Как проснусь, приду.
Раф».
Рейн слабо улыбнулся сам себе, взял минералку и выпил несколько глотков, потом осторожно улегся на спину, устроив голову на подушке, и взял сигареты.
«Почти как дома. Только ба не любит, когда я в комнате курю. Сколько сейчас времени-то? Бля, как же голова болит… точно надо маринад выпить…»
Он докурил, сполз с кровати, задавив жалкий скулеж в горле, постоял минуту и, пошатываясь, поплелся к двери.
Дом встретил Рейна гулкой тишиной, заставив настороженно оглядеться в темном коридоре.
Дом был явно очень большим.
Осторожно продвигаясь вдоль стенки, Рейн гадал, где же тут кухня, в которой есть холодильник, в котором спрятан маринад.
«Яйцо в утке, утка в зайце… блин, я как царевич-дурак из детской сказки».
Он услышал странный звук, словно металл шуршал по бетону, и прислушался. Звук повторился, поманив к себе.
Рейн пошел за ним, рассмотрев слабый свет в конце коридора.
«Блин, они, что, во дворце живут, что ли? Или это, в самом деле, какой-то мир духов? Рафаэль сказал, что они – мутанты. Меня тоже так в детстве называли в приюте, но откуда у мутантов деньги на такие хоромы? Это же целое логово…»
Звук шел из-за приоткрытой двери, заглянув в которую, Рейн увидел большую комнату, оформленную в стиле японских боевых залов, как в фильмах про самураев.
В центре этого зала застыл незнакомый ему дух с красивым мечом в руках.
«У Дэна похожий был, когда он только в подвал приперся, но он им пользоваться явно не умел…»
Дух плавно двинулся, медленно скользя по полу, как по льду.
Снова зашуршала сталь по камню.
Рейн увидел, что правая нога у духа металлическая.
«Разве их можно покалечить, как живых?.. Они же не настоящие…»
Дух повернулся, вскидывая меч в сложном, но очень красивом движении, повел его в сторону и поднял голову.
Глаза у него были закрыты, но Рейн все равно узнал его – это был Иктоми с фото, которое берегла ба.
Совсем-совсем не изменившийся, только серьезный, а не улыбающийся, как на снимке.
«Ну, да, – Рейн почесал щеку. – С чего ему меняться-то? Он же – потусторонний, кажется…»
Дух был красивый.
Светло-зеленый, как сам Рейн, с настоящим темным панцирем на спине, в синей маске.
Дух открыл глаза.
Рейн окунулся в свой собственный взгляд и замер.
Он всю жизнь хотел быть хоть на кого-то похожим, а не уродливой выбраковкой.
Ба говорила, что он дитя Иктоми и оттого не похож на людей.
Бегущий Орел считал так же.
Рейн им не верил, потому что Иктоми – это легенды. Хотя в детстве они снились ему не один раз.
Потом оказалось, что Иктоми есть на самом деле, и Рейн обрадовался даже сквозь все произошедшее дерьмо.
Но он опять оказался не похож на них – ни на Дэна, ни на Рафаэля…
А у этого духа была такая же светло-салатовая кожа и глаза, как у Рейна.
«Это у меня как у него глаза…»
Дух опустил меч и неуверенно кивнул, старательно и неловко улыбнувшись – точь-в–точь, как на фото.
Рейн так же неловко дернул уголками губ в ответ.
- Ты?..
- Проходи, – Иктоми кивнул ему и отступил на один шаг.
Рейн вошел в зал и огляделся.
«Это мой отец?...»
- Я тебя помню. Ты мне приснился один раз… давно очень… и вот пару дней назад тоже…
Иктоми кивнул и перестал улыбаться.
В воздухе повисло звенящее напряжение.
Рейн ждал, что дух сейчас что-нибудь скажет, ну или хоть как-то ему обрадуется. Дух, казалось, тоже чего-то ждал – тревожно и настороженно всматриваясь ему в лицо.
Рейн смотрел на него и пытался уложить в своей голове, что это его отец, крутил эту мысль так и эдак, но никак не мог ее принять.
Этот дух казался ему совсем уж потусторонним.
Не как Рафаэль, который с лету, еще дома, вызвал настороженное доверие, потому что пил и матерился, как все люди.
А этот дух даже внешне казался легче, словно его пропитал свет.