Незнакомец впивался глазами в каждую мелочь, разглядывал голые деревья, открытый гараж, мебель под навесом. Он затормозил у дома, судорожно вдохнул предгрозовой воздух и осторожно толкнул входную дверь. Ксюша зашла следом, скинула кроссовки и крикнула со всей дури:
– Даниил, к тебе пришли.
Мужчина статуей замер в коридоре, спрятав ладони в карманах пальто. И куда только делась вся спесь? На его лице выступили желваки, плечи напряглись. Ксюшу пронзила запоздалая догадка.
– Кто там ещё? – из спальни вышел недовольный Даниил.
Он остановился, заметив незнакомца. В глазах вспыхнула боль, смешанная с удивлением и размытой надеждой. За окном мелькнула молния, капли дождя забарабанили по крыше. Лицо Даниила окаменело, превратившись в ледяную маску, а губы скривились в горькой усмешке.
– Ну привет, братец. Вижу, ты сегодня трезвый.
Вот же идиотка, как она сразу не заметила, что мужчины похожи друг на друга. Общие черты лица, такой же волевой подбородок, рисунок губ, даже саркастическая манера речи почти одинаковая. Её ввела в заблуждение чрезмерная надменность Романа, вот и не сравнивала этого ловеласа с Даниилом.
– Может, вам чай или кофе сделать? – с опаской предложила Ксюша, становясь между двумя напряжёнными мужчинами.
– Если Даня не выгонит меня под ливень, то с удовольствием выпью кофе, – Роман выжидающе смотрел на брата.
– Тебе повезло, что на улице гроза, – бесстрастно ответил Даниил.
Ксюша впорхнула на кухню, включила чайник и по-быстрому заварила кофе.
– Держите, – протянула чашку Роману.
– Ко мне только на "ты", рыжая.
– Окей. Меня Ксюша зовут, а не рыжая, – поставила кружку перед Даниилом и, не удержавшись, легонько сжала его плечо в знак поддержки.
– Просто студентка значит? – заметил её беглый жест Роман. – Может, рыжая, ты и обо мне знаешь?
– Да, – кивнула Ксюша, усаживаясь рядом. – Даниил вчера о тебе рассказывал.
Роман внезапно расслабился: взгляд потеплел, в уголках губ затаилась тихая улыбка.
– Рад за тебя, Даня, – мягко сказал он. – Не ожидал, мы не так давно виделись.
– Что изменилось в твоей жизни за три недели? – Даниил недоверчиво смотрел на брата.
– Да так, по мелочи: бросил пить, нашёл хорошего психотерапевта, хожу на сеансы два раза в неделю. Не скажу, что сильно помогает, но чувствую себя лучше. К родителям вчера наведался, мы нормально поговорили, отчим даже руку пожал на прощание. У мамы узнал, где тебя найти.
Даниил постепенно оттаивал: черты лица смягчились, в глазах появились лучики света. Он постукивал пальцами по пустой чашке, внимая каждому слову. Гроза незаметно утихла, мерный дождь еле слышно барабанил в окно.
Когда Роман закончил говорить, Даниил подошёл к нему – и братья без лишних слов обнялись.
От увиденного Ксюшу бросило в нервный озноб, она обхватила плечи руками и сквозь пелену наблюдала за смеющимися мужчинами. Внутри всё искрилось, горело, плясало лезгинку от бешеного чувство радости. Только вчера она сказала Даниилу, что всё наладится, не верила до конца своим словам, но сегодня жизнь любимого круто изменилась. И не верь после этого в чудеса!
– Я забыла, что должна Асе позвонить. Дело срочное, так что извините, я вас покину, – Ксюша подскочила вверх и, не обращая внимание на недоумённые взгляды братьев, побежала по лестнице в свою комнату.
Пусть обсудят дела семейные без посторонних.
ГЛАВА 35
Роман вновь стал похожим на себя: уверенный прищур глаз, внимание к мельчайшим деталям, насмешливые интонации в голосе. Всего несколько недель прошло, но их хватило, чтобы брат вынырнул из пучины саморазрушения.
– Хорошая девчонка, сообразительная, – не удержался от комментария Роман. – И взглядом тебя пожирала. Одного не пойму – какого чёрта она назвалась всего лишь твоей студенткой?
– Потому что мы решили не спешить. И я до сих пор не признался ей в своих чувствах.
– Тогда понятно. Смотри, Дань, не проворонь рыжуху. – Роман вытащил из кармана пальто бежевый портсигар с Montecristo Dantes. – Сигару будешь?
– Ты же знаешь, от такого я не откажусь, – улыбнулся Даниил.
С Ксюшей он поговорит потом, а сейчас необходимо наладить хлипкие отношения с братом.
– Прости, что в последнюю встречу сравнил тебя с отцом. Это было жестоко, – с горечью сказал Даниил, когда они вышли на террасу и закурили по сигаре. Как в старые добрые времена.
– Ты всё правильно сделал, – Роман задумчиво посмотрел на залитый лужами двор. – Я целый год хотел залезть на тот проклятый “Парус” и сигануть вниз. Но твои слова, произнесённые в пылу эмоций, отрезвили меня. Наташа осталась в прошлой жизни, я был счастлив и слеп, не замечал многого в её поведении. Из-за ноющего чувства вины я совсем забыл о любимом брате, маме и даже отчиме. Мне есть, ради кого жить. Я заслужил те жестокие слова, я всё понимаю, Дань, – голос брата чуть дрогнул на последней фразе. Роман стряхнул пепел с тлеющей сигары и резко перевёл тему: – Что ещё произошло в твоей жизни?