Соперник не ожидал от меня подобного коварства и дал безболезненно пройти ему в ноги и повалить на пол.
Уже там, на полу, я с прискорбием осознал, что и борется Макс лучше меня. Это откровение посетило меня вместе с нехваткой воздуха, которую противник организовал мне великолепно исполненным удушающим приемом. Неимоверно напрягая мышцы шеи, я… постучал, признавая свое поражение в схватке.
Да, мне было безумно стыдно, но я понимал, что уснув, никак не смогу помочь девчонкам, а так, у меня останется хоть какой-то шанс.
Вот только Макс не разжал захвата. Он продолжил меня душить.
И только тогда до меня окончательно дошло, что все это уже не игры. Пожженного насквозь голема, почему-то, для этого оказалось недостаточно, а вот моя угасающая жизнь прочно поставила меня перед этим фактом.
В глазах уже темнело, когда я в бессильной злобе, слабеющей рукой сжал предплечье Макса и одними губами произнес выученное в школе заклинание предназначенное для выжимания белья…
Сначала прозвучал многоступенчатый треск, а потом вопль нестерпимой боли.
Еще не до конца понимая, что происходит, я нащупал вторую руку противника и повторил заклинание.
За непрекращающимся криком нового хруста я не услышал, но ощутил, что и вторая рука Макса утратила свою гранитную прочность и спадает с моей шеи!
Все еще толком не придя в себя, я попытался встать, чтобы помочь своей Анюте и Нашей Людочке, но не смог, потому что ноги Макса все еще продолжали фиксировать мой корпус. Из-за невыносимой боли он только плотнее свел их в замок.
Времени и возможности изобретать велосипед у меня не было. Я положил ладони на сковывающие движения ноги и снова пустил в ход накопленную в виртуальном мире энергию цифры, которую система безопасности аудитории попросту не умела блокировать. На очередной приступ захлебывающегося крика я уже не обратил внимания, потому что, шатаясь, спешил на помощь Анюте.
Попавшуюся по пути Надежду я, не глядя, рубанул ребром ладони по шее. Ведьма упала прямо на отползающую от нее на одной здоровой руке Людмилу, вторая рука и обе ноги волшебницы уже не двигались.
Если бы у меня была хотя бы одна секунда, я остановился и попытался помочь ей, но у Анюты в тот момент дела обстояли совсем уж плохо.
Безымянная ведьма загнала-таки ее в угол и добивала ногами уже не сопротивляющуюся девушку. Я подоспел в том момент, когда ведьма подняла согнутую в колене ногу, метя каблуком в висок Анюте.
Но я ударил раньше. Если бойкая ведьма и осталась в живых после такого прилета, то без скорой магической помощи ей этот свет уже не увидеть.
Анюта была без сознания, но жива. На лице и руках практически не было живого места, а вся одежда была в пятнах золотисто-алого цвета. Меня слегка смутил оттенок пятен, но в тот момент было не до этого. Максимально осторожно подхватив девушку на руки, я подошел к тому месту, где раньше была дверь в коридор. Попытки заставить дверь появиться успехом не увенчались. Пришлось бережно положить свою ношу на пол и посмотреть, как дела у голема.
По пути к нему я глянул на Людочку.
- Как ты? – спросил я, понимая, в прочем, как глупо сейчас звучит этот вопрос.
- Ощень больно… - на самой грани слышимости прошепелявила она.
Я поменял курс и подошел сначала к ней. Сложив пальцы в нужную фигуру, я попытался снять боль от ран, но ничего не получилось.
- Нужны сильные эмоции, - шепотом подсказала мне Людочка.
На ее губах надулся и лопнул красный пузырь…
Эмоции пришли. Они нахлынули с новой силой и выплеснулись через край: я за одно мгновение высыпал на Людочку весь свой небогатый арсенал лечебных заклинаний, а потом подбежал к Анюте и то же самое сделал для нее, уже чувствуя себя полностью опустошенным магически.