Младший лейтенант Горбунов прочитал записку вслух для всех бойцов, а овчарка убежала к себе в питомник.
Теперь уже вся застава, в окопах и блиндажах, встретила врага огнем. Немцы, идущие цепью, остановились, залегли, стали окапываться. Они несколько раз поднимались в атаку и откатывались назад. За Бугом скопилось много немецких машин и танков. Атаки следовали одна за другой и снова захлебывались.
Если к двенадцати часам дня почти по всей линии границы в этом районе бои уже утихли, то на второй заставе бой шел в полную силу и раненых было только два человека.
Но силы были слишком неравные. Поздно вечером оставшиеся в живых шесть пограничников отползли в лес, унося с собой Горбунова. Ночью, умытый у лесного ручья, он пришел в себя. На заставе он сделал все, что было в его силах. Сейчас от подразделения осталась горстка усталых бойцов, и им предстояло идти на восток, чтобы соединиться с частями Красной Армии.
2
К сожалению, Аркадию Петровичу Сергееву, оставившему в Брестском музее свои воспоминания, ничего не было известно о дальнейшей судьбе младшего лейтенанта Горбунова и оставшихся в живых пограничников, а также о мельнике, переплывшем Буг и предупредившем заставу о войне.
Я принялся за розыски этих героев. Розыски продолжаются до сих пор. Но как найти людей, следы которых затерялись двадцать с лишним лет назад? Да и живы ли они сейчас, после такой тяжелой, кровопролитной войны, после многих лет испытаний?
Прежде всего, вернувшись в Алма-Ату, я рассказал о подвиге Горбунова и его бойцов на страницах «Казахстанской правды». Очерком заинтересовалось Всесоюзное радио и передало его в эфир.
И вот я получаю первое письмо. Оно пришло из города Джезказгана от гражданина Н. Ф. Губко. От первых же строк радостно вздрогнуло сердце:
«Я прочитал в «Казахстанской правде» Вашу статью «В ночь перед войной» и хочу сообщить Вам кое-какие сведения о Горбунове».
И дальше автор письма сообщал, что во время войны он был в плену и что в одном из гитлеровских лагерей для военнопленных встречал советского офицера Васю Горбунова (отчество не помнит), который рассказывал, что служил на западной границе. Не тот ли это младший лейтенант?
«Вот если бы Вы переслали мне его фотографию!».
К сожалению, фотографии у меня не было, да и не верилось, что полюбившийся мне герой попал в гитлеровский плен. С тайной надеждой на лучшее я стал ждать следующих писем.
Они не заставили себя долго ждать. Почтальон приносил их почти каждое утро. Писали из Москвы, Ленинграда, Киева, Ростова-на-Дону, Омска и других городов. Распечатываю один из конвертов и узнаю, что Василий Горбунов… погиб на фронте. Да, погиб. Сообщает об этом его вдова, проживающая в Магнитогорске. Она слышала мой очерк по радио и была очень взволнована. Только вот не перепутал ли автор отчество ее покойного мужа? Он был Василий Матвеевич, а по радио передали: «Василий Николаевич». У меня отлегло от сердца. Нет, я не перепутал отчество! Впрочем, все может быть… Могла быть неточность в тех материалах, которыми я первоначально пользовался.
Запрашиваю Центральный архив пограничных войск и вскоре получаю официальную справку:
«…в списках личного состава погранотряда, объявленном в приказе № 7 от 10 мая 1941 года, значится запись: «Застава № 2, начальник заставы младший лейтенант Горбунов Василий Николаевич, рождения 1916 года, образование 5 классов, русский, член ВЛКСМ, рабочий». Других данных о судьбе Горбунова В. Н. в управлении пограничных войск и в Центральном архиве нет».
Значит, у меня точно — Николаевич! Погиб его однофамилец… Ну, а то, что «других данных о судьбе Горбунова В. Н. нет» — это не страшно, в такой войне тысячи людей терялись. Будем искать.
Еще в музее героической обороны Брестской крепости я взял адреса оставшихся в живых участников первых боев на границе в районе Бреста и всем им разослал письма. Я просил сообщить, не помнят ли они начальника заставы Горбунова? И пусть каждый опишет до мельчайших подробностей последние недели, дни и даже часы перед роковой датой. Было ли для нас неожиданным нападение немцев? Принимались ли во внимание тревожные сигналы пограничников о готовящейся опасности?
Одним из первых откликнулся на мою просьбу бывший политработник Брестского погранотряда Иван Константинович Иванов, проживающий сейчас в Ленинграде.
«Спасибо за то, что Вы взялись за эту тему, — писал он. — Правда, порою тяжело возвращаться к тому, что было пережито, что долгое время было только твоими мыслями, но пора уже сказать людям всю правду о начале войны, и в этом Вы найдете поддержку не только у меня, но и у моих друзей, в том числе у Горбунова Василия Николаевича, который жив и находится в городе Ярославле».