— Ты понимаешь, что я никогда не использовал твой номер, верно? Как-то нет нужды, когда мы все живем на одном этаже.
Это была печальная реальность моей жизни и проблема игры в хоккей в "Covey U". Мы ели, спали и играли вместе, и всякая потенциальная приватность исчезла, когда Кейд пару недель назад, в ярости от поражения от нашего главного соперника "St. Michael’s Storm", пробил дыру в моей двери. У парня были серьезные проблемы с гневом, но я считал его братом, поэтому не мог долго обижаться. Соседи и товарищи по команде с десяти лет, сказать, что мы близки, было бы преуменьшением. Он был моим братом во всех смыслах этого слова.
— Давай, Сасквоч!
Скотти потряс меня за плечи, снова одарив своей идеальной улыбкой. Это был его защитный механизм, когда он не хотел заходить слишком глубоко с кем-либо.
— Это не так уж плохо, — продолжил он. — Когда ты в последний раз ходил на свидание с кем-то, кроме твоего валика? — Я посмотрел на него с гневом, потому что, да, у меня с моим валиком были близкие отношения, поскольку я должен был уметь садиться на шпагат за секунду до начала игры, но это не значило, что мне нравилось, когда меня дразнили по этому поводу.
Скотти не смутился моим взглядом и ждал ответа, поэтому я подумал об этом секунду. С кем я спал в последний раз? Я поднял брови и выдохнул, вспомнив, что мои последние отношения были в старшей школе с какой-то малозапоминающейся девчонкой по имени Эми. Грустно думать об этом, учитывая, что я встречался с ней два с половиной года. Она изменила мне, потому что считала меня слишком серьезным. Но шалость удалась, ведь я встречался с ней только потому, что она поразительно похожа на... неважно.
— Именно, — резко сказал Скотти, как будто мое выражение лица было тем ответом, который ему нужен.
— Ты не позволил ни одной девушке прикоснуться к себе с тех пор, как приехал в "Covey U" два года назад. Твой член, наверное, уже готов отвалиться. Почему бы тебе не расслабиться и не позволить себе немного повеселиться?
Я ответил, стиснув губы:
— Потому что я не заинтересован в подобном веселье.
— Ты не узнаешь, что ты не заинтересован, пока не попробуешь. — Я закатил глаза от этой фразы, хотя в ней и мог быть смысл. К несчастью для него, она потерялась, когда он подмигнул проходящей мимо девушке. Покачав головой, я проворчал по поводу его выходки. Скотти всегда пытался поддерживать этот образ плейбоя, но его легко было раскусить, когда ты знал его.
— Это смешно слышать от парня, который одержим какой-то девушкой, которую он встретил в интернете, еще до того, как начал учиться здесь. — Его улыбка исчезла.
— Лора — это не просто какая-то девушка из интернета, - возразил я.
— Может и нет, но она определенно не заинтересована в тебе.
— Пока.
— Если эти вирусные видео, где ты трахаешь лед, не впечатлили ее, то я не ожидаю, что что-нибудь впечатлит.
— Я растягивался, и это было снято с трибуны. Так что будь осторожен, потому что я уверен, что есть вирусные видео и о тебе, которые только и ждут момента, чтобы выйти в свет.
Он разгладил свою черную рубашку на груди, совершенно невозмутимый моей угрюмостью.
Динь! Динь! Динь!
— И это мой сигнал, — подняв руку вверх, сказал Скотти. Он ухмыльнулся и поправил галстук, прежде чем встать. — Удачи отбиваться от всех этих фанаток хоккея.
— Я думаю, это больше твоя проблема, чем моя.
Он отдал мне честь и подошел к столу, который был приготовлен для него. Здесь было, по крайней мере, шестьдесят спортсменов, у каждого из которых был свой стол с именем и видом спорта, указанным на листке бумаги перед ним. Вот и все. Бару не нужно было прилагать никаких усилий, чтобы сделать это мероприятие успешным, "охотницы за игроками" сделали это за них. Глядя на единственное пиво, которое я позволил себе выпить сегодня вечером, я выдохнул с раздражением.
Эта ночь будет долгой.
Я повесил голову в стыде и потянул за свои... шторки? Неужели их так называют? Если да, то мне нужно пересмотреть эту стрижку. Затем я прорычал про себя, потому что все это было глупо. Я не должен сидеть здесь и думать о своих волосах. Скотти уже очаровывал какую-то "фанатку хоккея", и по мере того, как комната наполнялась, я знал, что скоро у меня не останется выбора, кроме как вступить в разговор с кем-нибудь. Я не любил болтать в лучшем случае, а это было, пожалуй, самое худшее.
Черт с ним. Я ухожу.
Мой стул скрипнул по полу, и я поморщился, потому что это привлекло внимание окружающих столов. Вот тебе и тонкость.
— Куда ты собрался, здоровяк?
Здоровяк?
Я перестал двигаться. Мои ноги коснулись земли, но мой разум кружился, потому что этот голос преследовал мои мозги уже почти десять лет.
— Мэдисон? Что ты здесь делаешь?
Я попытался звучать спокойно, но это было невозможно в присутствии Мэдисон Брайт. Девушки, которая понятия не имела, что держит мое сердце в тисках.
Когда я поднял взгляд, то мог бы поклясться, что у меня учащенное сердцебиение, потому что она была одета, чтобы убивать, и моей первой реакцией было устроить бойню и зарезать каждого мужчину здесь только за то, что он находился в ее присутствии. Я бы начал со Скотти, потому что, хотя я знал, что он не был заинтересован в младшей сестре своего товарища по команде, он заслуживал смерти за то, что притащил меня сюда и заставил видеть ее в этом обтягивающем черном платье, которое было болезненно глубоко спереди.
Она перекинула свой гладкий светлый хвост на одну сторону и улыбнулась, кокетливо приподняв плечо. Затем она подмигнула и послала мне воздушный поцелуй, усаживаясь. Моя челюсть сжалась, и я сжал руки в кулаки, подавляя свою реакцию, потому что это было не в первый раз, когда она так себя вела. Мэдисон была сердцеедкой. Была ею с тех пор, как ее первый парень изменил ей. С этого момента она стала такой кокетливой, глупой блондинкой, которой она совсем не была. Девушка была отличницей на выпускном, ради бога. Я легко мог видеть это. Она делала это только потому, что не хотела, чтобы кто-нибудь подумал, что она была ранена всей этой ситуацией. Но я это видел. Каждый раз, когда она подмигивала, хихикала и трясла плечами. Я видел боль, скрытую за этой игрой. Она, однако, не замечала, как я за ней наблюдаю, так же, как она не понимала, как ее флирт конкретно влияет на меня.
— М-м, — промурлыкала она. — Я думаю, более интересный вопрос в том, что ты здесь делаешь? Потому что я точно знаю, что ты бы предпочел наблюдать, как Кейд стирает свои грязные трусы, чем болтать с кучей девчонок о том, что таится в твоих.
Ее взгляд скользнул вниз, к моей груди, пока она подпирала подбородок рукой.
— Хотя носить рубашку, которая подчеркивает твои широкие плечи и мускулистую грудь, не заставит "охотниц за игроками" оставить тебя в покое, знаешь?
Я пробормотал несвязный ответ, потому что мне не нравилось, как ее комплимент на меня действовал.
Мэдисон поднесла руку к уху, улыбаясь:
— Что ты сказал, здоровяк? Я не могу тебя слышать из-за всего этого недовольства.
— Скотти заставил меня прийти, — сказал я чуть яснее, поправляя свои запонки с шайбами. Это был подарок от Скотти на первом курсе, и я всегда носил их на удачу.
Она перевела взгляд на моего товарища по команде, который сейчас, несомненно, оживленно болтает с каким-то парнем о хоккее и Кубке Стэнли.
— А вот в это я могу поверить. Скотти - душа любой вечеринки, даже не прилагая усилий. — Она указала пальцем на мою грудь. — Ты, однако, не очень. Я думала, что твой добровольный приход на свидание было бы очень трудной задачей.
— Это не свидание.
— Тогда как ты это называешь?
Мэдисон взмахнула рукой, указывая на всю остальную комнату. Все остальные смеялись и веселились, пили, знакомясь друг с другом. Как бы мне ни хотелось повеселиться, это было не то место, где я мог бы это сделать.
— Страдание.