А ее губы… черт. Ее губы уже были моим концом. Она была моим концом. Мягкие, податливые, пухлые, они были лучше, чем я когда-либо мог себе представить. А я представлял ее губы во многих разных местах на протяжении многих лет. Каждый из которых был более неприличным, чем предыдущий.
Голодная и похотливая, Мэдисон издала тихий стон, прежде чем ее руки отсоединились от меня и легли на мою грудь. Затем она толкнула меня с такой силой, что я чуть не потерял равновесие. Ее красная помада размазалась по лицу. Ее волосы были в беспорядке, но она, тем не менее, выглядела потрясающе. Глядя на меня, она глубоко вдохнула, выпятив грудь. Мне пришлось приложить все усилия, чтобы не смотреть на ее безупречные груди. Единственное, что помогало, это то, что я уже запомнил, насколько потрясающе выглядела ее грудь ранее вечером.
Хлоп!
Острая боль пронзила мою щеку, когда мое тело откинулось назад. Я сразу же приложил руку к щеке, где ощущал жжение.
— За что, черт возьми, это было, Мэдисон?
Когда я перевел взгляд на нее, она просто стояла передо мной, скрестив руки и с сердитой гримасой на этих идеальных губах.
— Почему ты не поцеловал меня в ответ? — Закричала она.
Я огляделся, благодарный за то, что большинство людей все еще были внутри и не стали свидетелями этого.
— Почему ты вообще поцеловала меня? — Я не смог удержаться от смеха, потому что этот разговор был нелепым.
— Ты знаешь почему.
Это звучало больше как угроза, чем что-либо другое.
— Нет. — Я саркастически хмыкнул. — Я действительно не знаю. — Закрыв лицо руками, она запрокинула голову к небу и застонала от разочарования.
— Это так глупо, Дэш.
Я все еще тер свою щеку, пристально наблюдая за ней, как она опустила руки и опустила подбородок. В темноте было трудно разглядеть черты ее лица, но остатки ее помады блестели под уличным фонарем, заставляя меня снова захотеть ее попробовать.
— Скажи, Дэш, почему ты просто вытащил меня оттуда? Тебе не понравилось, как я приближаюсь к футболистам, или это Брэндон Голд заставил тебя вскипеть?
С напряженной челюстью я разжал кулаки при одной только мысли о тех парнях, которые смотрели на Мэдисон. Ей не нужно было одеваться как богиня, чтобы ею стать, но сегодня эти спортсмены увидели ее в лучшем виде. Они хотели ее, а все, чего я хотел, это объявить ее своей, хотя я знал, что не могу.
— Мне не нравится, как ты приближаешься к любому из них, — прошипел я, ненавидя то, что она заставила меня признаться в этом вслух. Это было не моей виной. Она дразнила медведя, а я отвечал инстинктивно.
— Я знала это.
У нее был этот безумный, самодовольный взгляд на лице, и я был обеспокоен тем, что она может открыть, поэтому я прервал это общение.
— Потому что они спортсмены, Мэдисон, — резко ответил я. — Я точно знаю, что у них в головах, и я не хочу, чтобы ты была рядом с ними.
— О, правда?! И почему тебя это так волнует?
У нее была поднятая бровь и улыбка на лице, как будто она только что поймала меня на улице с расстегнутой шириной. К счастью, она этого не сделала, иначе она увидела бы эту отвратительно большую эрекцию, которую я получил из-за нашего спонтанного поцелуя.
— Потому что Генри был козлом по отношению к тебе, и я поклялся Кейду, что больше не позволю ни одному спортсмену снова причинить тебе боль.
Хлоп.
Еще одна пощечина, и я застонал от боли. Мэдисон была маленькой, но, Боже мой, когда она била, казалось, что я дерусь с Рондой Роузи.
— Почему ты это сделала? — Проворчал я.
— Потому что ты идиот, и я устала пытаться притворяться, что я не без ума от тебя.
Я не поднимал глаз от пола с тех пор как она ударила меня во второй раз, но мне казалось, что только ее последняя фраза была ударом в живот.
Она только что сказала, что без ума от меня? Потому что, если это так, у нас будут серьезные проблемы.
— Это все? — Выкрикнула она. — Тебе нечего сказать?
Что я мог сказать? Признать, что я тоже люблю ее?
Потому что, черт возьми, я любил ее с тех пор, как увидел в средней школе, но даже тогда я знал, что между нами ничего не может быть. Это чувство усилилось, когда я увидел, как она разбивает сердце из-за такого неудачника, как Генри, потому что она заслуживала гораздо большего, чем он.
Мэдисон смотрела на меня, ожидая ответа, но я был слишком потерян для слов. Конечно, она любила флиртовать, но она никогда не заходила так далеко, и честно говоря, мой мозг все еще немного туманился, потому что я поцеловал ее, поэтому я не хотел говорить что-то, о чем мог пожалеть позже.
Мэдисон не любила меня. Это было невозможно. Это томительное чувство по отношению к ней было односторонним. Она издевалась надо мной. Это было единственное объяснение ее бессвязных речей.
Мэдисон горько рассмеялась, покачала головой, глядя на меня с такой злостью, что я пожалел, что моей экипировки не была рядом, чтобы я мог спрятаться в ней. Это было мое безопасное пространство. Единственное место, где я чувствовал себя по-настоящему комфортно, потому что все, что мне нужно было делать, когда она была на мне, - это сосредоточиться на шайбе. Вот и все. Никакой этой мягкой ерунды, где взгляд на лицо Мэдисон заставлял мое сердце биться так, как я знал, что это было неуместно.
— Ты трус, Дэш.
Она была права. Мой взгляд все еще был устремлен на жвачку на земле и ее золотистую туфлю рядом с ней. Я знал, что с ума схожу, потому что казалось, что туфли смотрят на меня с осуждением.
Она встала на цыпочки, и я вдохнул, все еще не готовый говорить об этом. Затем, прежде чем я успел поднять голову, она зарычала от разочарования, развернулась и ушла. Только после того, как стук ее каблуков начал затихать, я поднял голову и наблюдал, как ее идеальная задница снова уходит вдаль.
Становилось все темнее, и в этом облегающем черном платье Мэдисон становилась все труднее разглядеть. Рядом никого не было, но она не могла бежать в кроссовках, не говоря уже об этих каблуках. Если бы кто-то захотел напасть на нее, она была бы беззащитна.
Черт.
Я провел рукой по лицу, застонав, наблюдая, как она удаляется. Я не мог оставить ее. Кейд меня убьет. Не говоря уже о том, что я никогда бы себе не простил, если бы с ней что-то случилось. Не после того, как мы поцеловались. Но если бы она узнала, что я слежу за ней, она бы стала приставать ко мне о моих чувствах, а я не хотел об этом говорить. Не сейчас, пока я сам не разберусь, что они из себя представляют.
Поэтому я сделал то, что сделал бы любой нормальный человек в моей ситуации. Я незаметно пошел за ней, не собираясь объявлять о своем присутствии. С засунутыми в карманы руками и опущенной головой я молча шел за ней, время от времени поднимая взгляд через свои… шторы. Завтра утром я подстригусь.
Мэдисон совсем не замечала меня, но возможно, потому, что я использовал уличные фонари и кусты, чтобы скрываться каждый раз, когда она оглядывалась, чтобы проверить обстановку. Честно говоря, ее неспособность обнаружить, что кто-то идет за ней, пугала меня. Что если бы я действительно был каким-то придурком с другими намерениями? Я ведь не маленький. Рост у меня 198, что идеально подходит для защиты ворот, но не очень хорошо, когда нужно быть незаметным.
Я чуть не бросился ей на помощь, когда она споткнулась на каблуке, но когда она встала на ноги, она прокляла мое имя, поэтому я незаметно отошел в сторону, спрятавшись в большой куст, прежде чем она успела меня увидеть.
Хлюпая носом и бормоча еще больше ругательств, она порылась в сумке и достала телефон. Зайдя глубже в куст, я проигнорировал то, что мне в ухо впилась палка, и проверил свой телефон, чтобы убедиться, что он на беззвучном режиме. На тот случай, если она звонит мне, я не хотел, чтобы он выдал меня.