"Как я уже сказал, мистера Нидермайера нельзя беспокоить".
"Я частный детектив", - сказал я ему. "Это важно".
"Вы работаете на юридическую фирму мистера Нидермайера?"
"Да, работаю".
Он терпеливо улыбнулся. "Вы сотрудничаете с полицией?"
"Нет, послушайте..."
Его рот скривился в неодобрительной гримасе. "Оставьте вашу визитную карточку", - сказал он тоном, уже не терпящим возражений. "Я прослежу, чтобы мистер Нидермайер получил ее".
Я потянулся к бумажнику, вынул карточку и нарочно уронил двадцатидолларовую купюру. Мы оба увидели, как она по спирали упала на сухой участок тротуара, защищенный от дождя навесом, но никто из нас не разрывал зрительного контакта.
Швейцар протянул руку. Положив ему на ладонь свою визитку, я бесстрастно посмотрел на его ноги и улыбнулся. "Эй, двадцать баксов. Вы, наверное, обронили".
"Не может быть, чтобы это были мои", - спокойно ответил он. "Я ношу только пятидесятки".
Я нагнулся, поднял купюру и сунул ее в карман его пальто. "Это только для того, чтобы он позвонил. Скажи ему, что приехал старый друг Рэнди, чтобы выразить свое уважение. Сделайте вид, что не можете от меня избавиться. Если он согласится со мной встретиться, я приеду с остальными".
Он направился к парадному входу, остановился у двойных дверей из тонированного стекла и оглянулся на меня. "Подождите в холле", - сказал он, подняв гусеничные брови. "Мы не хотим, чтобы вы отморозили себе яйца, шеф".
У стойки портье вел короткий и приглушенный разговор по телефону, после чего снял с меня еще тридцать долларов и проводил к лифту. Через двенадцать этажей я оказался перед квартирой Кевина Нидермайера.
Молодая латиноамериканская горничная открыла дверь и с ловкостью опытного директора похоронного бюро жестом пригласила меня войти. "Пожалуйста, - прошептала она, - входите".
Я ступил на глянцевый пол в прихожей и почувствовал свежий, благоухающий аромат. По обе стороны от входа на пьедесталах стояли каменные скульптуры, а низкий мраморный столик, расположенный чуть дальше, был покрыт множеством роскошных цветочных композиций.
"Могу я взять ваше пальто?" - спросила горничная.
"Ничего страшного, - сказал я, повторяя ее тихий тон, - я лучше оставлю его у себя, если вы не возражаете".
Она, казалось, была озадачена моим ответом, но угрюмо кивнула и направилась в конец фойе. "Мистер Нидермайер ждет вас".
Я поблагодарил ее и прошел через арочный дверной проем в гостиную, большую, чем все квартиры, которые я когда-либо снимал. Вся задняя стена была стеклянной, и из нее открывался захватывающий вид на город, несмотря на ненастную погоду. Справа от меня в богато украшенном камине горели поленья, а у третьей стены стояла встроенная стереосистема стоимостью в несколько тысяч. Свет светильников, стратегически установленных вдоль высокого потолка, освещал плюшевый белоснежный ковер, различные предметы дизайнерской мебели и несколько современных картин, перемежающихся с несколькими оригиналами. Комната поражала воображение, но при этом была настолько нетронутой, что больше напоминала музей, чем жилое помещение.
Мужчина, сидевший на кожаном диване с бокалом в руке, посмотрел на меня. Его светлые волосы были всклокочены, а пара остекленевших глаз, окруженных темными кольцами, портила в остальном красивое лицо. Словно пресловутый бык в посудной лавке, я осторожно двинулся вглубь комнаты. "Мистер Нидермайер?"
Он встал и подошел ко мне, его походка была плавной и элегантной. Двубортный угольно-серый пиджак от Армани подчеркивал линии его худощавого телосложения, и я подозревал, что при более нормальных обстоятельствах Кевин Нидермайер был человеком, обладающим огромной уверенностью в себе и обаянием. Даже в своем нынешнем состоянии он держал себя с достоинством политика, а возможно, и кинозвезды.
"Я очень сожалею о вашей потере", - тихо сказал я.
"Спасибо". Он безрадостно улыбнулся и пожал мне руку.
"У полиции есть хоть что-нибудь?"
"Только то, что машина была синей двухдверной BMW с тонированными стеклами, вероятно, угнанной".
"Будем надеяться, что этого будет достаточно".
"Простите меня, мистер Драго", - сказал он. "Ваше имя мне знакомо, но я не могу его вспомнить. Швейцар сказал, что вы знакомы с Рэнди".
Боль в его глазах не позволила мне солгать. "Ну... нет".
Кевин выдохнул со вздохом. "Я не понимаю".
"Я частный детектив". Он уставился на меня без комментариев. "Я пытаюсь найти Джесси Гринлоу".
Мышцы на его лице напряглись. "Вот где я слышал это имя. Одно время вы были парнем Джесси".