Позади него что-то сползло на пол. Змееподобное, но больше похожее на отрезок человеческой кишки, словно живой, отросток с влажным звуком зашевелился и медленно пополз вниз по лестнице. Мой желудок сжался.
"Я чувствую твой страх, Дэвид", - промурлыкал его голос. "И это прекрасно".
Далекий шепот снова и снова повторял его имя в моем сознании.
Мужчина почесал подбородок длинным ногтем. "Да", - сказал он, отвечая на мои мысли. "Балберит..."
С тупой болью в висках я открыл глаза и сфокусировался на высоком потолке из грязных балок и ржавых стальных балок. Дезориентированный, я перекатился на бок и понял, что растянулся на холодном бетонном полу. Свет был тусклым, и я не мог определить его источник, но он позволил мне увидеть женщину, стоявшую слева от меня.
Я с трудом поднялся на ноги, пошатываясь, словно ими никогда не пользовались, и посмотрел прямо в глаза Уитни Блю.
Она подошла ближе, кривая улыбка скривила ее губы, и прошла мимо меня без комментариев. Щелкая каблуками туфель по цементному полу, я последовал за ней, завороженный покачиванием ее бедер под черной кожаной юбкой, плотно обтягивающей ее задницу. К промозглому холоду в воздухе присоединился затхлый запах, и я задрожал, когда мое дыхание превратилось в заметный клубящийся туман.
Спотыкаясь, я вошел в небольшую комнату и прислонился к дверному косяку, вздымая грудь. Единственным источником света была голая лампочка, подвешенная к потолку на обрывке шнура.
Из тени на руках и коленях выползла Уитни. Обнаженная, она начала раскачивать голову взад-вперед под ритмичный ритм, слышный только ей, грива темных волос разметалась и рассыпалась по плечам. Не отрывая от меня взгляда, она подалась вперед, прижалась грудью к полу и выгнула спину дугой, подняв ягодицы в воздух.
Из темноты за ее спиной появился Балберит... его обвисшая, пастообразная голая плоть была влажной и покрытой капельками пота.
Он шагнул ближе, и нечеловеческий хвостоподобный отросток, который двигался сам по себе, высунулся из-за его спины и зашевелился, как на лестнице в моем офисном здании. Он стоял неподвижно, пока она извивалась между его ног, а затем погрузилась в нее, как поражающая змея. Он наблюдал за тем, как Уитни начала выгибаться, сжимаясь с ним, заставляя его погружаться глубже с каждым неистовым толчком.
Из нее вырвался маниакальный смех, и когда она рывком подняла голову, откинув волосы на спину, ее глаза наполнились демоническим ликованием.
"Давай", - сказала она мне, задыхаясь между взрывами пронзительного смеха. "Давай, Дэвид...давай".
Балберит схватил ее за волосы, откинул голову назад и вошел еще глубже. Уитни продолжала смеяться, проводя руками по животу. Татуировка в виде единорога соблазнительно танцевала при каждом движении ее покрытых потом грудей, и, когда ее тело содрогнулось, он продолжил штурм, обнажив клыки.
Глаза Уитни снова стали белыми, а из приоткрытого рта на свободу вырвалась целая орава личинок. С каждым выпадом Балберита из нее появлялось все больше червеобразных личинок, которые перебегали по ее подбородку и падали на пол, образуя волнистую массу, которая медленно начала поглощать их обоих.
Я протиснулся обратно в дверь, и меня вырвало на полном ходу. Не обращая внимания на тошноту, все еще раздирающую живот, я вернулся в комнату, где впервые очнулся, и стал судорожно искать выход. Я остановился, чтобы сориентироваться, и понял, что нахожусь на каком-то складе.
На макушку моей головы стекала непрерывная струйка влаги.
Испугавшись, я поднял голову, ожидая увидеть протечку в потолке, но вместо этого уставился в безжизненные глаза Уолтера Рицци.
Он висел вверх ногами, как убитое животное, ноги были привязаны к балке, руки болтались безвольно, а в правом виске была пулевая рана. Кровь капала, забрызгивая мне лицо, и я услышал ужасающий крик, поначалу не понимая, что это мой собственный.
Пневматические тормоза восемнадцатиколесного грузовика с шипением остановились на красный свет на другой стороне улицы. Я сморгнул дождь с глаз и огляделся. Я стоял на углу в нескольких кварталах от своего офиса, моя одежда промокла, а голова раскалывалась.