Языки касались друг друга, пуская по телу разряды удовольствия и жара, которые сосредотачивались в низу живота. Руки путались в волосах, чуть оттягивая пряди, наклоняя голову в ту или иную сторону для удобства.
Малфой на секунду отпрянул от губ Поттера, чтобы глотнуть воздуха, потому что от ощущений совершенно забыл дышать, и в этот момент Поттер вдруг понял, ЧТО и С КЕМ он вытворяет. Рука рефлекторно сжалась в кулак и врезалась в челюсть Малфоя. Тот, шипя, отскочил.
— С–сука, — выдохнул он, сплюнув кровь на желтый ковер листьев и травы. Гарри стоял, хлопая глазами, смотрел на Драко и пытался прийти в себя. Его взгляд метался от фигуры парня к своему кулаку, который никак не желал разжиматься. Он глубоко и часто дышал, судорожно пытаясь восстановить дыхание и спокойствие.
Позади них что–то щелкнуло, и парни испуганно оглянулись. К ним бежала Пэнси, перепрыгивая через какие–то ветки, следом спешил Рон. Оба парня теперь уже удивленно взирали на них, не находя слов.
— Поттер, а что, без этого никак? — возмущенная Пэнси рукой указала на кровоточащую губу Малфоя.
— Нет! — рявкнул Гарри. В это время к нему подбежал Рон и поинтересовался, все ли в порядке. — Конечно, в порядке. А так не видно?
Сплюнув, Гарри побрел в сторону, где лес кончался. Рон рванул за ним, даже не вспомнив про Пэнси. Той было не до него: ее друг периодически сплевывал кровь и держался за челюсть, которая, видимо, ощутимо болела.
— Я иногда сомневаюсь в твоей адекватности, — заметила девушка, усадив Малфоя на корягу и развернув его голову к себе. Она прошептала обезболивающее заклинание, и черты лица Драко заметно расслабились. Боль отступила, остался лишь красный след на месте удара, который обещал перерасти в крупный синяк.
— Я иногда тоже, — усмехнулся Малфой, потирая ушибленное место.
— Ты головой вообще думаешь? Я же не супергерой, — Пэнси села рядом с парнем. — Синяки сведу в школе, может, впредь будешь думать.
— Да я думаю, Пэнс, думаю! — Драко в сердцах стукнул по коряге кулаком и тут же взвыл от боли, потому что какая–то ветка впилась в кожу.
Пэнси тихо охнула и, взяв руку Малфоя в свою, осторожно вытащила деревяшку.
— Ты и сейчас не думаешь, — девушка была рассержена. Ее злила вся ситуация, ее злило безрассудство Малфоя. Она понимала, что он просто слишком сильно влюблен, но никак не могла понять, куда делось привычное хладнокровие. Об этом она и спросила у него.
— Я не знаю. При виде Поттера я вообще не могу нормально соображать. Хотя знаешь, в этой ситуации есть свои плюсы, — заметил Малфой. Пэнси вопросительно изогнула бровь. — Он отвечал мне, понимаешь? Отвечал! Даже сам позволил обнимать его… И мы даже с языком целовались!
— Стоп, стоп, стоп! — Пэнси выставила вперед ладонь. — Давай без подробностей. И вообще. Это же просто поцелуй, почему ты ведешь себя как сопливая третьекурсница, которая тает от одного лишь взгляда какого–нибудь парня?
— Я сам себе иногда напоминаю сопливую третьекурсницу, — хмыкнул Драко. — Только вот… Пэнс, неужели ты не понимаешь, что происходит со мной? Ты же ведь была в такой ситуации, когда сходила с ума по своему рыжему!
— Ну, я же старалась сохранять трезвость мысли… — под насмешливым взглядом Пэнси осеклась. — Разве нет?
Драко помотал головой, отрицая сказанное Пэнси. А потом рассмеялся, и девушка сделала то же самое. Напряжение всей ситуации испарилось, оставляя только веселье и дружескую атмосферу. Друзья, улыбаясь, спрыгнули с коряги и, вернувшись к компании, побрели гулять по Хогсмиду.
***
— Невилл, ты можешь помочь мне? — спросила Гермиона, подойдя к Лонгботтому.
— С чем? — с готовностью откликнулся тот.
— С травологией. Я… не совсем поняла последнюю тему. Позанимаешься со мной? — девушка выдавила из себя самую милую улыбку, на какую была способна.
— Конечно, — Невилл улыбнулся в ответ. — Когда тебе удобно?
Они шли по центральной аллее. Мимо мелькали знакомые лица, которые то и дело приветственно махали им, из–за чего приходилось постоянно отвлекаться.
— В любое время.
— Замечательно. Завтра встретимся?
— Да, это очень удобно.
— Слушай, ты не занята сейчас? — вдруг спросил Невилл.
— Нет, — Гермиона помотала головой, одновременно с ужасом и с восторгом ожидая, что же предложит парень.
— Давай пройдемся, а потом заглянем в «Три метлы»? Я угощаю, — он улыбался только ей, и она чувствовала, как дрожат от этого ноги.
Гриффиндорка, конечно же, согласилась, потому что именно этого ей хотелось больше всего: побыть с ним наедине. Разговаривать, слушать его голос, быть с ним рядом. Понимать, что сейчас он только с ней, пусть и не вкладывает, как она, в это иного смысла.
Разговаривая, они добрели наконец до «Трех метел». Расположились за столиком возле окошка. Мягкий, рассеянный свет падал на столешницу, согревая холодное дерево, и этот кусочек, атакованный последними теплыми лучами солнца, был горячим. Обстановка кафе, как всегда, была уютной и располагающей к дружеским беседам или признаниям в любви. Гермионе очень хотелось последнего, но она была умной девушкой — что впервые ее не радовало, — и понимала, что этого не будет. По крайней мере, не сегодня.
Разговор как–то незаметно перетек в русло соблазнения Гарри. Невилл все еще не знал, что делать дальше, и рассчитывал на помощь Рона и Гермионы. Девушка, стиснув зубы, ответила, что у них не было времени подумать над этим, но они с радостью выслушают варианты Лонгботтома.
— Скажи, а ты уверен, что Гарри тебе… нравится? — Она отпила немного сливочного пива и посмотрела на сидящего напротив Невилла.
— Я уверен, — кивнул тот. — Возможно, я даже люблю его.
Гермиона закусила губу, чтобы не расплакаться здесь и сейчас. Она в жизни столько не ревела, сколько за последнюю неделю. И досаднее всего была невозможность изменить ситуацию: влюбившись, она стала слишком сентиментальной. Отвернувшись, девушка увидела в окне Гарри и Рона, которые о чем–то переговаривались.
— Невилл, слушай… Спасибо за пиво, но мне надо идти, — она аккуратно встала из–за стола.
Парень проследил за ее взглядом и понимающе кивнул.
— Да, конечно, иди. Спасибо за прогулку, Гермиона, — Невилл махнул ей рукой.
Из–за сливочного пива закружилась голова. Или это из–за звука его голоса, произнесшего ее имя? Девушка тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли, и вышла из кафе.
— Гермиона! — радостно поприветствовал подругу Рон, когда она подошла к ним. Гарри только с улыбкой помахал ей.
— Куда направляемся? — спросила гриффиндорка, становясь между друзьями и обнимая их.
— Мы бесцельно бредем по этому миру, — загробным голосом выдал Поттер, и Гермиона и Рон удивленно уставились на него. — Чего? Не знаю я!
Компания засмеялась, и они двинулись к тому самому камню, где сидели еще на третьем курсе, в их первый поход в Хогсмид.
Устроившись поудобнее, они принялись обсуждать, как помочь Гермионе привлечь внимание Невилла. Никто не называл это соблазнением: чувство Гермионы было слишком чистым и невинным, не омраченным плотскими желаниями.
— Итак, на каком этапе мы сейчас находимся? — спросил Рон, подставляя лицо под лучики солнца.
— На минус первом, — буркнула Гермиона. — Хотя сегодня он согласился помогать мне с травологией. Завтра первое занятие.
Парни одобряюще закивали.
— Знаешь, я думаю, что тебе даже делать ничего не нужно, — сказал Рон, чем очень удивил Гермиону. — В том смысле, что просто будь самой собой, и тогда он поймет, какая ты чудесная.
Девушка зарделась. Комплименты ей делали нечасто, поэтому она до сих пор краснела. Но ей было приятно от этих слов, хоть они и были сказаны по–дружески.
— Спасибо, Рон. Но…
— Никаких «но», — перебил Гарри. — Итак, что мы будем делать? Первое: Гермиона, будешь заниматься с Невиллом. Второе: засиживайся допоздна, чтобы он тебя провожал в гостиную. Третье: благодари его объятиями, приучай его к прикосновениям. Четвертое: находи темы, на которые вам обоим будет интересно говорить, — покажи, что ты хорошая собеседница. Пятое: ни в коем случае не высмеивай его интересы.