Люблю вас.
Ваш неблагодарный автор.
Комментарий к Обращение автора
*Комментарий беты: автор, мы держим за тебя кулачки!*
========== Глава 9, в которой все меняется. ==========
Малфой реплика за репликой прокручивал в голове вчерашний разговор с Пэнси. Конечно, она порадовалась за друга, раз ему удалось наконец продвинуться в отношениях с Поттером, но переживала, что этот несносный, но дорогой для нее блондин наломает дров. Каких — она понятия не имела.
Драко никак не мог понять, что ему делать дальше. В том плане, что его изнутри грызло чувство, что он в каком–то роде предает Гарри, не говоря ему о плане соблазнения. По идее, это дело Дамблдора, но раз уж Малфой тоже в этом замешан, он должен был рассказать Поттеру обо всем. Он спросил Пэнси, и, конечно же, та посоветовала ему все рассказать, потому что начинать отношения с недосказанности — не самый хорошая примета. Но Драко страшил вариант того, что все закончится, не начавшись, и поэтому он почти не спал всю сегодняшнюю ночь.
Весь день он мучился от недосыпа и сомнений и жил в ожидании вечернего свидания с Гарри. Это радовало его и пугало, и он даже не знал, что больше. Нервное напряжение не отпускало, выматывая остатки душевных сил, поэтому, испсиховавшись, вечером до встречи Драко плюнул на все и отправился бродить по Хогвартсу.
***
Гарри, подбирая полы мантии, со скоростью ветра несся в подземелья, чтобы не опоздать на отработку. Он засиделся в общей гостиной, болтая с Фрэдом и Джорджем, и почти пропустил то время, когда нужно было выходить. Но ответственная Гермиона вовремя пихнула его в плечо. Сама девушка спешила на встречу с Блейзом.
Едва не пролетев мимо, Гарри свернул за угол и прибавил скорости. Невдалеке показался вход в кабинет зельеварения. По внутренним ощущениям Гарри чувствовал, что не опоздал, но это вполне могло быть обусловлено адреналином, бушевавшим в крови.
Перед входом он остановился, расправил мантию и перевел дыхание, чтобы профессор не подумал, будто он и в самом деле так спешил на отработку из–за своей безалаберности. Войдя в кабинет, Гарри увидел Снейпа, по–хозяйски расположившегося за столом.
— Вы опоздали, — вместо приветствия начал тот. Гарри пожал плечами. Видимо, он действительно безмозглый идиот, но люди и не с такими проблемами живут.
— И скольких очков лишается Гриффиндор?
— Нискольких, потому что я прощаю вас.
Если описывать удивление Гарри чем–то вроде «у него упала челюсть», то описание выйдет не настолько красочным. Потому что он впал в полный ступор — из головы вылетели все мысли разом. Ну, не каждый день декан Слизерина говорит, что прощает ему опоздание.
— То есть, — Гарри поспешил взять себя в руки, — вы с начала года третируете меня бесконечными отработками за опоздания и какой–то совершенно неслышный разговор, а теперь прощаете мне нарушение? Что происходит?
— Я не понимаю, Поттер, вам не терпится отдать баллы из общего счета? — спросил Снейп, вставая и подходя к Гарри.
— Что происходит, профессор?
Повисла тишина. Было слышно, как в котле бурлит какая–то жидкость, как ветер гуляет по коридорам подземелий и как гремит чем–то Кровавый Барон. Снейп подошел к Гарри еще ближе и нежно коснулся рукой его волос. Гарри застыл от изумления. Где что сдохло–то, что тут такие чудеса происходят?
— Профессор?
Тот по–прежнему не реагировал. Гарри рывком стряхнул с себя его руку, возвращая волосам прежний бардачный вид.
— Поттер, вы же ведь не слепой, — произнес Снейп. Гарри скривил рот. О Мерлин, за что?
— Хотите сказать, что я вам нравлюсь?
Снейп ничего не ответил, осторожно поцеловав Гарри в уголок все еще искривленных губ. Гарри почувствовал накатывающую волну отвращения и, инстинктивно выкинув вперед руку, съездил профессору по лицу. Отскочил, как ошпаренный, и, переводя злой взгляд со своей руки на профессора, заговорил, повысив голос:
— Что это было?
Снейп молчал, угрюмо потирая челюсть.
— Профессор, что это было? — злился Гарри. — Вы что, думаете, что все в мире вокруг вас вертится? Нет! Вы… Вы отвратительны, Мерлин. Как вам вообще могло такое в голову прийти? Нельзя так играть людьми. Не все подчиняется вам, профессор!
— Я об этом и не говорил, — пожал плечами Снейп.
— Я ведь вам не нужен, я же знаю. Да и вы мне как–то не особо. Но зачем? Все это — зачем? Я не выгляжу как мечта педофила, да и вы на маньяка не похожи, — Гарри усмехнулся, вспомнив свое первое впечатление о Снейпе.
— Я не могу вам ответить.
— Замечательно. Тогда вы больше не увидите меня ни на одном уроке Зелий. Всего хорошего, — Гарри развернулся в сторону выхода.
— Поттер, не гробьте свое будущее из–за моей ошибки. Вы же, кажется, хотели стать аврором? Там без Зелий — никак. Не глупите. Я обещаю, что не буду больше, — Снейп поморщился, — домогаться до вас.
— Прекрасно. Спасибо, — Гарри кивнул и вышел из кабинета.
***
Гермиона впервые шла в библиотеку, как на эшафот. Встреча с Блейзом волновала ее сильнее, чем должна была. Девушка списывала это на то, что Блейз слизеринец, а у нее отношения с представителями змеиного факультета откровенно не ладились. А если точнее, отношений–то и не было. Ненависть «для галочки» с Малфоем — не в счет.
Задумавшись, Гермиона не заметила выпирающий из пола камень и запнулась, растянувшись на полу. Из ободранной коленки потекла тонкая струйка крови. Девушка всхлипнула. Да уж, удачные дни явно помахали ей ручкой. Поднявшись, она отряхнула мантию, расправила юбку и, хромая, пошла дальше. У двери в библиотеку уже стоял Блейз. Он был спокоен и расслаблен на вид, его совершенно не волновало задание и его напарница.
— Привет, — смущенно произнесла Гермиона, подойдя к нему.
— Сильно болит? — вместо приветствия спросил Блейз.
— Что болит?
— Коленка сильно болит?
— Откуда… Не сильно, но ощутимо. А что, хочешь помочь мне умереть посредством заражения грязной крови? — Волнение взяло свое, и обычно вежливая Гермиона нагрубила Блейзу. Да, у нее был комплекс. Привет Малфою от детской психики.
— Остынь, — Блейз усмехнулся. — Твоя кровь такая же красная, как у любого другого мага. А если ты думаешь, что моя принадлежность к Слизерину дает мне повод ненавидеть тебя за происхождение, — спешу тебя разочаровать, это не так.
Гермиона почувствовала, как краснеют ее щеки. Настолько стыдно ей еще не было.
— Извини, — тихо произнесла она. — Я не знаю, что на меня нашло.
— Бывает, — он пожал плечами. — Давай я обезболю?
Гермиона потупила взгляд и приподняла мантию, обнажая ногу. Кровь уже не сочилась, но на коже застыла красная дорожка. Блейз прошептал заклинание, наведя палочку на тонкие ноги Гермионы. Боль отступила на задний план.
— Вытри кровь, — Блейз протянул ей носовой платок нежно–голубого цвета. Удивленная, девушка приняла платок.
— Он не отстирается.
— Не страшно.
Гермиона медлила. Ей было неловко: оттого, что она такая неуклюжая, и оттого, что парень проявляет такую заботу о ней.
— Пока ты не уберешь кровь, мы не войдем в библиотеку. Будем стоять тут до отбоя, а потом попадемся Филчу?
— Я староста, мне можно, — на автомате ответила Гермиона.
— Я рад за тебя, а мой факультет лишат баллов. Ты вытираешь или нет? Мне помочь?
Девушка ошарашенно уставилась на него.
— А что, можешь? — вырвалось против воли.
Блейз вздохнул, как будто ему приходится возиться с душевнобольной, забрал платок из рук Грейнджер и, смочив его слюной, вытер кровь с ее ноги. Сердце забилось как сумасшедшее. В том месте, где касались горячие руки, жгло, а вверх бежали мурашки. Гермиона прерывисто вздохнула. Что происходит, Мерлин?
— Все, идем.
Гермиона кивнула, и они наконец вошли в библиотеку.