Флейм нежно погладила руку матери.
– Скажи, что ты чувствуешь… Я имею в виду смерть моего отца.
Франческа с болью вздохнула, но ответила честно:
– Облегчение. Я всегда… Я никогда не чувствовала себя в безопасности. Казалось, В любой момент он может отобрать тебя и моя жизнь рассыплется в прах.
– Ты самая сильная личность, которую я знаю! Посмотри, ты вернулась к учебе, получила степень. Ты переводишь, редактируешь, работаешь с профессором. Извини, я не хотела бередить твою боль. Значит, ты ничего не чувствуешь, кроме облегчения?
– Нет, еще мне его жаль. Он никогда не знал тебя, Флейм. Но зато теперь я наконец увижу Джастина. У меня появился шанс увидеть собственного сына, – почти прорыдала она.
– А Джастин еще не написал тебе? – поспешно спросила Флейм.
Франческа покачала головой.
– Нет, пока нет. Он, конечно, занят, ведь там идет расследование.
– Но это несчастный случай. Разве нет? Он упал, когда наблюдал за звездами?
– Да. Бедный Джастин, как ему сейчас тяжело. Может, мне поехать к нему? О Флейм, я так давно этого хочу. Просто сесть в самолет и полететь. Как только я увижу его, снова все будет хорошо!..
Прошло два дня. Утром Франческа, по обыкновению, вынула почту и вошла в комнату, где Флейм ожидала такси в аэропорт. Она заметно нервничала перед встречей с представителем «Ридекса», но всячески пыталась скрыть это.
– Расслабься, – подбадривающе улыбнулась Франческа. – Все будет прекрасно.
– Тебе легко говорить, – улыбнулась Флейм. – Ты знаешь, какая я на самом деле трусиха.
Франческа засмеялась.
– Ну, девочка, вот уж и нет. Я уверена в тебе.
– Что слышно от бабушки? – спросила Флейм, пытаясь отвлечься от мыслей о предстоящей беседе… А если в «Ридексе» понравились ее работы? Но она никогда не сможет сотрудничать с ними. По крайней мере, до тех пор пока владеет половиной акций «Альционы», этим реально существующим замком ее детства. Она читала о ней, видела фотографию в английском журнале, но «Альциона» всегда была для нее вне досягаемости. Туманное наследство, к которому она не могла прикоснуться или даже увидеть воочию. Теперь это вдруг ее…
– Ничего, – задумчиво ответила Франческа, прочитав письмо от адвоката и засовывая его обратно в конверт. Она потянулась за следующим. – Но я знаю, в Венеции ей будет хорошо. Смешно сказать, но все мы бежим домой к маме, когда у нас что-то не ладится. Я всегда так делала. Может, ты тоже будешь прибегать ко мне?..
– Я ей так завидую. Тому, что она в Венеции. Как бы я хотела оказаться в этом городе. Я помню и прабабушку Джульетту, хотя видела ее только раз. Сколько мне тогда было? Шесть?
– А почему бы тебе не написать и не спросить разрешения навестить их? У тебя ведь скоро пасхальные каникулы. Пора начинать путешествовать, дорогая!
Обдумывая заманчивое предложение Франчески, Флейм наблюдала, как она открывает следующее письмо.
– Пожалуй, мама, я так и сделаю. А ты поедешь, привезешь Джастина, и мы наконец уладим эту нелепую ссору. Сирамор-Форбсы и Корральдо не пойдут, как Капулетти и… Мама, что случилось? – Франческа опустилась на диван с белым как снег лицом. – Флейм подбежала к ней, встала на колени, глядя в ее остановившиеся, испуганные глаза. – Неужели снова плохие новости? – прошептала она. – О мама, я больше этого не вынесу!..
Франческа часто-часто заморгала, явно сдерживая слезы, и покачала головой.
– Я… я… – Она посмотрела на письмо, потом на дочь. – Это от Джастина.
– От Джастина? – Флейм вопросительно посмотрела на мать. – С ним все в порядке?
– Да, – ответила Франческа бесстрастным, обреченным голосом.
– Тогда в чем дело, мама? Что, что случилось с Джастином?
– Он не хочет нас видеть. Вот и все. – Франческа тупо смотрела на лист бумаги с коротким текстом.
Флейм осторожно взяла письмо у нее из рук и прочла…
Каждое слово падало ей на сердце, словно камень.
Дорогая сеньора Корральдо.
Как вас уже, вероятно, известили мои юристы, ваш бывший муж Малколм Сирамор-Форбс, двенадцатый граф Равенскрофт, умер в результате несчастного случая ночью 20 декабря прошлого года. Вам известно также, что между нами существуют некоторые семейные проблемы юридического свойства, которые следует разрешить и оформить официально. Если вы намерены приехать в Англию, чтобы обсудить эти вопросы с вашими представителями, сообщаю на этот случай имя и лондонский адрес моих представителей. Отныне я вступаю в права тринадцатого графа Равенскрофта, во владение имением, землями и титулом, в соответствии с последним завещанием моего отца и согласно британским законам.