Оуэн рассмеялся.
– Она переводчик у одного известного профессора. Но это не главное. Она такая красивая. Ласковая. У нее замечательное сердце… Горячее, как Сахара. Она итальянка и… Это совсем убьет тебя, но никуда не денешься. Она связана с семейством Корральдо. – Оуэн Декстер ухмыльнулся и чокнулся с сыном, не заметив, как лицо Риса застыло в изумлении. – Выходит, я женюсь на конкурентке, сынок. Как думаешь, «Ридекс» выживет?
Оуэн, в общем-то не сомневался в этом. Сын взял под свой контроль «Декстер Майнинкг корпорейшн» десять лет назад и до сих пор не давал отцу повода пожалеть об этом. Со своей первой независимой компанией «Ридекс» он, несомненно, тоже добьется успехов. Да, не забыть бы отдать сыну послание из офиса его компании в Колумбии. Но это подождет!..
Рис кивнул и машинально улыбнулся отцу, однако лицо его при этом оставалось холодным и напряженным.
– Я знаком кое с кем из семьи Корральдо. Венеция маленький город. Из какой она ветви?
Оуэн пожал плечами.
– Точно не знаю, семья огромная, но она что-то говорила о дяде-графе и о бабушке, графине Гранта. Это тебе говорит о чем-нибудь?
Да, говорит. О да, еще как говорит!
– А сколько ей лет, папа?
Оуэн рассмеялся.
– Не беспокойся, сынок. Я женюсь не на девочке. Она зрелая женщина, на десять лет моложе меня. Она уже была замужем и давно разведена. У нее двое детей. Сын и дочь.
– Дочь… – повторил Рис ровным, бесстрастным тоном. – А она сейчас в Венеции? Кажется, я с ней знаком.
– Да, она здесь, – сказал Оуэн совершенно спокойно, хотя и очень волновался перед встречей с ней.
Дети Франчески так много значат для нее!.. Он знал о тяжелой ситуации с сыном, и вполне естественно было ожидать особой близости ее с дочерью. Оуэн очень боялся, что Флейм не примет его. А ему было так важно, чтобы она приняла! Но решительно отбросив все свои страхи, отец обнял сына за широкие плечи и допил бренди.
– Франческа говорила мне, что ее дочь просто красавица! Если она и в жизни похожа на мать, то это правда. Я видел фотографию и признаюсь, она меня ошеломила: у нее настоящая грива длинных рыжих волос!..
– О Грэнди, что же мне теперь делать? – спросила Флейм, когда они с Джульеттой остались наедине перед ужином.
– Не вижу проблемы, дорогая. Рис будет прекрасным сводным братом. – Она посмотрела на Флейм, лицо которой побелело от ужаса, и прикусила язык, стараясь не засмеяться.
– Я не думала об этом, – простонала Флейм.
– Понимаю, – согласилась Джульетта, – но твоя мать нашла мужчину, за которого хочет выйти замуж. Ну и что, если это отец Риса?
– Да как ну и что? А если он такой же противный, как сын? – вспыхнула Флейм.
– Дорогая, мне кажется ты одна настроена против мистера Риса Декстера, – заметила Джульетта. – Его все любят. Я слышала, он очень нравится Софии ди Маджори. Она даже пригласила его на неофициальный ужин. – Джульетта не могла удержаться от последней новости.
– О, оставь в покое ди Маджори, – попросила Флейм. – Это несерьезно. Бьюсь об заклад, он давно знал обо всем. Клянусь, он все время просто смеялся надо мной. Именно поэтому и пригласил работать в «Ридекс»! – вдруг взорвалась Флейм, выпрямившись на диване, как от удара шомполом. – Он с самого начала знал, кто я такая, и хотел чтобы я шпионила за Корральдо. Неужели он думал, что, если моя мать и его отец собираются пожениться, я соглашусь шпионить за своими родственниками?
Джульетта вздохнула.
– А тебе не приходило в голову, что он, возможно, удивлен не меньше тебя?
– Черта с два! – довольно грубо фыркнула девушка.
– Но, по крайней мере, поговори с ним. Вам надо спокойно выяснить отношения. Чтобы твоя мама не почувствовала себя в самом центре театра военных действий.
– Да, пожалуй, ты права, – вздохнула Флейм. – Я позвоню ему и попрошу о встрече.
При мысли оказаться с ним наедине сердце ее бешено забилось, и горячая волна, поднявшаяся изнутри, залила лицо. Флейм подошла к телефону и позвонила в «Киприани». Где же еще мог остановиться такой человек, как Рис Декстер?
– Мне, пожалуйста, номер Риса Декстера, – сказала она телефонистке, и через минуту услышала низкий голос.
– Рис Декстер у телефона.
Ухо обожгло, как горячим маслом, потом жар растекся по груди и устремился ниже… Дыхание Флейм стало прерывистым.
– Я хочу с вами поговорить, – ненавидя себя за то, что уже не может по-другому реагировать на него, сказала Флейм.
В трубке молчали. Потом вдруг раздался его голос, на этот раз серьезный и даже грозный.
– Хорошо. Я тоже хочу поговорить с вами. Встретимся завтра вечером на Сан-Марко в девять.
– Я буду, – резко ответила Флейм и бросила трубку.