Эйлал шагала по заснеженной дороге, по бокам которой стояли хвойные ели небольшого роста. Тут было волшебно. Ларадей с восхищением оглядывался, неся свою сумку. Холл замка был украшен серебряными канделябрами и деталями. Повсюду стояли хрустальные вазы и статуэтки из фарфора. Эйлал оглядывалась вокруг, восхищённо открыв рот. Этот замок словно сошёл со страниц детской сказки. Стража и слуги были в белой форме, с посеребрёнными запонками и пуговицами.
В этом дворце жило немного прислуги, и лишь на время приезда короля всё оживало. Слуги мыли до блеска окна и натирали хрустальные статуэтки. Мраморный пол сверкал, а на стенах висели прекрасные картины. В отличие от главного дворца, где на стенах висели трофеи бывалых охот.
Комната Эйлал несильно отличалась от той, что была в главном замке. Но здесь, среди гор было холоднее. Эйлал поёжилась, когда у неё по коже пробежали мурашки от стоящего в комнате холода.
Служанки стали разжигать камин и застилать постель, а Эйлал села за стол, задумчиво смотря в окно. Она взяла блокнот с записями, просматривая их в сотый раз. Девушка вздохнула. Она не видела ничего логичного в этих записях и чем больше пыталась понять, тем страннее они ей казались, теряя смысл. Она нахмурилась, ещё раз прочитав предложение.
«Королева Кларисса Маргаритас и король Хелия Адаманта были казнены перед восстанием. Обоих обвинили в измене страны, и заговоре против свержения королевской крови Рубинии, Сапфирии, Изумрудии и Аквамарии».
Эйлал закусила губу. Эта запись не давала ей покоя, но смысла в ней и не было.
— Принцесса Таласия, ваш почтмейстер хотел вас видеть. Он в столовой.
— Хорошо, спасибо. — На автомате сказала Эйлал. В её голове всё чаще крутились мысли, что она не могла справиться с этим сама. Её распирало от желания поделиться с кем-нибудь.
Таласия шла по коридору, цокая каблуками по мраморному полу. На дворец опустилась темнота, накрывшая сад словно одеялом. Она окутала замок, но он всё так же казался прекрасным и волшебным. Эйлал взяла с собой блокнот. Девушка отчаянно продумывала свои действия, вновь и вновь ища плюсы и минусы своих намерений. И надеялась, что делает всё правильно.
Она решила рассказать обо всём Дэтсё. Он был начитанным парнем, куда сообразительней её. Ему нравилось вчитываться в государственные дела и проблемы прошлого, что они перебирали в архиве. И, в конце концов, королева Кларисса была королевой Жемчужнии. Дэтсё должен был быть заинтересован в этом.
Пока Эйлал заворачивала по коридорам, петляющим как извилистые тропы леса, она успела несколько раз заблудиться. Во время очередного поворота на неё налетели, сбивая с ног. У неё из рук вылетел блокнот, в то время как из него выпали старые документы, написанные посветлевшими чернилами. Они рассыпались по полу. Кто-то набегу налетел на девушку. Эйлал удивлённо посмотрела на него.
Это был слегка удивлённый Кан. Волосы парня были растрёпаны, и дышал он тяжело. Сразу было видно, что он бежал долго. Он что-то пробормотал себе под нос вроде «Прости» и «Убегал от Вэнона». Тот поднял с полу бумагу, что истрепалась временем и концы стали осыпаться. Он взглянул на неё, удивлённо вскидывая брови.
— Восстание 140-х? Это что ещё? — Эйлал выхватила листок из его рук, смяв его. Она молниеносно схватила всё с полу, прижимая к груди и желая скрыть ото всех и вся. Она смотрела на Кана злыми глазами, в которых плясали искры. Лицо её было красным и от стыда и от злости. Кан подозрительно свёл брови. — Если я не ошибаюсь, то в 140-х восстания не было.
— Ошибаешься. — Буркнула Таласия, быстро возвращаясь в свою комнату. Желание делиться этой тайной с кем-либо пропало. Потому, принцесса бережно расправила смятые документы и положила их в верхний ящик стола — закрыв на ключ.
Ничего дельного Ларадей ей не сказал, когда она спустилась в столовую. Он передал ей, что праздник ожидался на следующей неделе, и в Зимний дворец съедется вся элита Изумрудии, включая богатых лордов, генералов армии и культурных просветителей. Уставшая до безумия девушка шла к себе в комнату. Когда она зашла, предполагала увидеть служанок, что могли шнырять по комнате, убираясь или разбирая её вещи.
Но никак не Рубиуса, развалившегося на её стуле, и закинувшего ноги на стол. Губы шатены были чуть сжаты, что еле выдавало его напряжённость. Он опирался головой на руку. На среднем пальце сверкало железное кольцо с витиеватой буквой «Б». Во второй руке была кипа знакомых старых бумаг. Рубиновые глаза парня сосредоточенно бегали по строчкам.
Он посмотрел на Эйлал, поражённо стоящую в дверях. Девушка приоткрыла рот, беспомощно приподняв руки. Она надеялась, что это был сон. Кан качнул головой в сторону.
— Довольно интересно. Откуда ты это взяла?
— Не твоё дело! — Яростно крикнула Таласия, почти выхватывая бумаги из его рук. Кан поднял их над головой и те стали недоступны ей.
— Ненавижу, когда от меня что-то скрывают. Тем более, если это секретные документы моей страны.
— Тебе не нужно знать об этом.
— Уже знаю. — Эйлал молчала, буравя его взглядом. Она подозрительно прищурилась, смотря на Рубиуса снизу вверх. В комнате горело несколько свечей, что стояли в серебряных канделябрах, довольно ярко освещая лица обоих. Огонь освещал лицо Рубиуса в новом свете. Его изящные черты лица выгодно смотрелись в свете пламени. Даже тени, которые отбрасывали его ресницы на щёки, заворожили Таласию, от чего та зависла. Она зажмурилась, почувствовав мурашки по коже.
— Документы были закрыты в ящике.
— Замки не так трудно взломать. — Пожал тот плечами, будто это было легче, чем отнять конфету у ребёнка. Эйлал посмотрела на замок на ящике, со смятением обнаруживая, что тот был взломан и чуть погнулся. Таласия даже знать не хотела, откуда у парня были такие навыки. Мало ли чему обучали в Рубинии наследников. Эйлал поёжилась. — Я хочу всё знать.
— Я и сама мало знаю. Я так и не нашла запрещённую секцию.
— Ну, шансов у нас вдвоём будет больше. — Кан кивнул сам себе, взяв блокнот Эйлал в руки. — Мне это не нравится… Ощущение, словно они что-то…
— Утаивают? — Закончила за него Эйлал. Кан кивнул, задумчиво смотря прямо на девушку. Эйлал вдруг покраснела и отвела взгляд в сторону. Она сложила руки в замок со спины, прикусив губу. Кан не смог отвести взгляд от этого действия, чувствуя, как напряглись мышцы. Эйлал взяла документы, поочерёдно просматривая их.
Она рассказала Кану всё, что знала. Кан слушал её очень внимательно, и пристально смотрел той глаза, от чего она пряталась взглядом в листах блокнота.
Эйлал свесила ноги с кровати, мотая ими в воздухе. Кан так и сидел, удобно развалившись на стуле. Вдруг, в голову пришла внезапная мысль. Она опасно нахмурилась, смотря на Кана. Тот наклонил голову.
— Ты чего?
— То есть, ты рылся в моих вещах? — Зло спросила девушка. Парень отвёл глаза, смотря в потолок.
— Разве что немного. Я же искал документы. Кстати, о твоей одежде…
— Извращенец! — Эйлал швырнула в него синей подушкой. Парень словил её, чуть смеясь от лица Эйлал, что была красной, а у неё из ушей вот-вот был готов пойти пар. Кану на ум пришло сравнение с чайником.
— Не кипятись, кастрюлька.
— Как ты меня назвал?
— А что плохого в кастрюльке?
— Я оторву тебе ухо, если ты будешь называть меня так.
— В детстве я читал про одноухого Джозефа короля разбойников. — Сказал весело Кан. Эйлал выгнула бровь.
— Тогда, отрежу кое-что другое.
— Чего-о? — Кан с удивлением посмотрел на девушку. Она сложила руки, отвернувшись к окну.