Ц М Н К Р
ЦЕНТР МИРОВЫХ НОВОСТЕЙ, КОММУНИКАЦИЙ И РАЗВЛЕЧЕНИЙ
Когда они обогнули угол здания, Змей вдруг остановился и приложил руку к голове.
— Что такое? — спросил Гео.
Змей сделал шаг назад и показал на ЦМНКР.
— Больно...
— Почему больно? — спросил Гео.
Змей снова показал на здание.
— Что, там кто-нибудь слишком громко думает?
— Мыслящая... машина... — ответил Змей. — Радио...
— Радио — это думающая машина, и из-за нее у тебя болит голова? — интерпретировал его слова Гео, обращаясь к Змею за подтверждением.
Змей кивнул.
— Что «да»? — спросил Урсон.
— Да, там есть радио, и от него у Змея болит голова, — сказал Гео.
— Почему же раньше, когда он нам что-нибудь показывал, ему не было больно? — поинтересовался Урсон.
Йимми посмотрел на внушительное здание Ц М Н К Р.
— Может, имеют значение размеры?
— Послушай, — сказал Гео Змею, — оставайся здесь, а если мы что-нибудь увидим, то вернемся и расскажем тебе, хорошо?
— А может, он как-нибудь перетерпит? — сказал Урсон.
Змей взглянул на Ц М Н К Р, закусил губу и решительно зашагал вперед. Они посмотрели ему вслед: через десять шагов он сжал голову руками и покачнулся назад. Гео и Йимми бросились к нему. Когда они вышли за пределы влияния Ц М Н К Р, лицо Змея было смертельно бледным.
— Оставайся здесь, — сказал Гео. — Мы вернемся. Не беспокойся.
— Может быть, дальше это прекратится, — сказал Урсон, — и ему стоит бегом перебежать на другую сторону. Может, это прекратится футов через сто.
— Что ты так беспокоишься? — спросил Гео.
— А камни-то, — сказал Урсон. — Кто нас вызволит из переделки, если мы столкнемся с чем-нибудь таким?
Они помолчали. Их тени на тротуаре исчезали всякий раз, когда желтый цвет неба уступал место синему.
— Это решать Змею, — сказал Гео. — Как, по-твоему? Сможешь ты это сделать?
Змей подумал и отрицательно покачал головой.
Гео сказал остальным:
— Пошли.
Вдруг раздался щелчок — и вдоль дороги зажглись фонари.
Функционировала почти треть фонарей, и две линии их огней убегали вдаль и там соединялись в одну.
— Пошли, — повторил Гео.
При свете фонарей их тени на дороге удваивались и утраивались. На следующем повороте, ведущем еще выше, Гео оглянулся. Миниатюрная фигурка Змея смутно виднелась в отдалении. Он сидел на ограждении, поставив ноги на нижнюю перекладину. Одну пару рук он сложил на груди, а другой уперся в колени — и так он сидел, склонившись над лужей тени.
— Надеюсь, кто-то запоминает, куда мы идем, — сказал Гео, когда они прошли несколько сотен ярдов.
— Я могу привести вас обратно к Нью-Эдисон, — сказал Йимми. — Если от этого будет толк, — добавил он.
— Просто считай повороты, — сказал Гео.
— Считаю, — заверил его Йимми.
— Пока мы доберемся до самого верха, мы уже ничего не сможем увидеть, — проворчал Урсон. — Будет слишком темно.
— Так давайте поторопимся, — сказал Гео.
Закат окрасил башни в медно-красный цвет с одной стороны, а синие тени окутали их с противоположной стороны. Ответвления дороги поуже вели к близлежащим зданиям. По крытой пластиком лестнице они поднялись еще на восемьдесят футов и вышли на еще более широкую магистраль, откуда они могли обозревать ожерелье огней, вдоль которых они только что проходили.
«Нью-Эдисон» и Ц М Н К Р все еще нависали над ними сзади. А впереди поднималось еще более высокое здание. Крыши зданий пониже остались уже под ними.
На этой дороге горящие фонари встречались реже. Часто попадалось пять-шесть погасших фонарей подряд, и тогда они пользовались освещением соседней дороги, которая пролегала в двадцати ярдах. И только они собрались войти в очередной затемненный участок, как на другом конце показался силуэт человеческой фигуры.
Они остановились.
Силуэт исчез.
Решив, что их подвело воображение, они пошли дальше, всматриваясь в полутьму на другом конце. Немного погодя Гео вдруг остановился.
— Там...
Впереди, на расстоянии двухсот футов, возникла фигура обнаженной женщины и стала удаляться от них, пока совсем не скрылась из виду в следующем затемненном участке дороги.
— Вы думаете, она убегала от нас? — спросил Йимми.
Урсон притронулся к камню на груди Йимми.
— Хорошо бы сделать здесь побольше света.
— Да, — согласился Йимми, и они пошли дальше.
В начале следующей протяженности функционирующих фонарей лежал скелет.
Его ребра четко вырисовывались на темном бетоне. Руки были вытянуты над головой, а одна нога, согнутая до невозможности, была переброшена через другую.
— Что за чертовщина? — спросил Урсон. — И как это здесь оказалось?
— Похоже, он пролежал здесь уже довольно долго, — сказал Йимми.
— Повернем назад? — спросил Урсон.
— Скелет тебя не тронет, — ответил Гео.
— А та живая, которую мы только что видели? — возразил Урсон.
— ...А вот и она, — прошептал Гео.
И в самом деле, к ним приближались две фигуры. Когда Урсон, Гео и Йимми подошли поближе, те остановились, одна несколько впереди другой. И вдруг фигуры резко опустились. Гео не понял, упали они или быстро легли на дорогу.
— Вперед? — спросил Урсон.
— Вперед.
Они помедлили.
— Вперед, — повторил Гео.
На том месте, где с минуту назад исчезли из виду фигуры, лежали два скелета.
— Кажется, они не опасны, — сказал Гео. — Но что с ними происходит?
Умирают они что ли всякий раз, когда нас видят?
— Эй, — сказал Йимми. — Что это? Послушайте.
До их слуха донеслись вызывающие неприятные ассоциации звуки. Было такое впечатление, будто порции жидкой грязи валятся сверху одна на другую в кучу.
Что-то падало с неба. Нет, не с неба, а с верхней дороги, которая проходила поперек их дороги на высоте пятнадцати футов. И на дороге перед ними, всего в десяти футах от них, стала расти какая-то студенистая масса округлой формы.
— Пошли, — сказал Гео.
Они обошли эту жижу и пошли дальше. На дороге им попалось еще четыре скелета. Капель позади превратилась в хлюпанье.
Когда они оглянулись, то увидели в сиянии белых ламп нечто. Оно скользнуло вперед по дороге, к скелетам, потряхивая прозрачными пузыристыми внутренностями. Навалившись на кости, оно обволокло их, затянуло и стало обретать форму. Последнее волнообразное движение — и из этой бесформенной массы стали возникать руки, голова, ноги. Наконец, что-то напоминающее человека во плоти поднялось на колени, встало во весь рост. На лице углубились глазные впадины. На черепе прорезался рот, и грудь начала подниматься и опускаться. Во время дыхания из его груди вырывались булькающие звуки.
Потом оно стало приближаться к ним, расставив руки в стороны. А сзади к нему присоединилось много других, подобных ему.
— Черт, — сказал Урсон. — Что они?..
— Либо одно из двух, либо и то, и другое вместе, — ответил Гео, пятясь назад. — Чем больше масса, тем больше костей.
— Ух ты, — сказал Йимми. — А сзади-то!
И действительно, за его спиной выстроилось еще семеро, а передние все приближались. Урсон вытащил меч из-за пояса. Отблески фонарей пробежали по лезвию. Вдруг он бросился к передней фигуре, рубанул по поднятой руке и отскочил назад. Из раны, нанесенной у локтя, потекла, скатываясь по бедру, густая масса. Рука шлепнулась на асфальт, как пузырь, наполненный водой.
Дрожащая, желеобразная масса стекла с кости. Когда Урсон отбежал, другая фигура, напиравшая на раненую сзади, вступила ногой в отвалившийся комок, и тот прилепился к лодыжке и был снова поглощен.
Рядом оказался вход в крытый пролет лестницы, ведущей на следующий уровень дороги. Они нырнули туда и побежали вверх по ступенькам. Только раз Гео оглянулся. В этот момент передняя фигура достигла входа. Гео и его друзья поднялись уже достаточно высоко, и имели некоторое представление об устройстве города. За прозрачными стенами крытой лестницы город раскинулся паутиной огней, которые поднимались, петляли, опускались, как американские горки. Его внимание привлекли два свечения: одно, мерцающее в красноватой дымке, отражалось в реке среди джунглей, другое, бледно-оранжевое, гнездилось между зданиями в черте города.