Кто больше удивился — мы или Андрей, — этого я не могу вам сказать. Не могу вам сказать, и какие были первые наши слова. Я помню только, что он подал Теменужке свою флягу и посоветовал ей глотнуть побольше воды. Потом и я выпил воды, этого я не забыл. Должно быть, мне очень хотелось пить.
Мы уселись около ямы. Андрей вынул пачку сигарет и закурил. Сигареты у него были самые обыкновенные. На них не было даже золотого герба, как на сигаретах первого сорта.
— Куда вы шли? — спросил его Радан.
— Туда, откуда вы идете, — улыбнулся ему Андрей.
У него была такая хорошая, искренняя и добродушная улыбка, что мы сразу прониклись к этому человеку глубокой симпатией.
— А раньше вы приходили на это место? — продолжал расспрашивать его Радан.
— В прошлом году, — ответил Андрей.
— А как вы нашли рудник, случайно? Как мы?
Андрей взглянул на Радана и снова улыбнулся. На этот раз улыбка у него была какая-то задумчивая и грустная.
— Для нас, геологов, слово «случайность» имеет относительное значение, — сказал он.
— А вы геолог? — оживилась Теменужка. — Из бригады?
— Да, из бригады, — кивнул ей Андрей.
Я видел, как Радан тайком ущипнул ее за локоть. Как человек с романтическим воображением, он был ужасный скептик.
Андрей встал.
Нас с Раданом считали высокими парнями, но он был на целую голову выше нас.
— Ну и каланча! — засмеялась Теменужка.
Он пошарил у себя в карманах, нашел две карамельки и дал их болтушке. Она не заслуживала такого внимания. Вы ведь слышали? Она назвала его каланчой.
— А докуда вы дошли? Наверное, до озера?
— Озеро? — воскликнули мы почти одновременно. — До какого озера?
— А я думал, что вы и правда герои! — засмеялся Андрей. — Увидел, какие вы желтые, особенно девочка, и подумал: эти молодцы по крайней мере полдня под землей провели. А вы даже озера не понюхали. Жалко! Самого красивого и не видели.
— Мы дошли до первого поворота и вернулись, — сказал Радан. Он помолчал. — А вы, раз вы уже ходили туда, зачем вы опять идете? Из-за озера?
— И пальцем бы не шевельнул! — засмеялся Андрей. — Для меня озера привлекательны постольку, поскольку они представляют интерес с точки зрения геологии. А это озерко, о котором я упомянул, обыкновенная впадина — нечто вроде воронки, в которой собираются подпочвенные воды. Но все-таки на него стоит посмотреть!
— А сталактиты там есть? — спросила Теменужка. — Вы, наверное, за сталактитами пошли, сознайтесь!
— Когда мне было столько лет, сколько вам, меня волновали сталактиты, — улыбнулся ей Андрей. — Теперь меня волнует другой минерал, в миллион раз более ценный, чем эти сосульки.
— Золото! — воскликнул я. — Вы нашли золото?
— Я ничего не нашел, — сказал Андрей. — Но если я найду что-нибудь, это будет поценнее, чем золото.
Странный человек! На уме у него минерал, который дороже золота, а говорит так, будто речь идет о каком-нибудь обыкновенном известняке. На его месте я бы горел, как в лихорадке, я бы задыхался, уверяю вас!
Он вынул из своего ранца огромный электрический фонарь, нажал кнопку, чтобы проверить, горит ли он, потом повесил его на крючок, пришитый к куртке ниже левого нагрудного кармана.
— Как видите, у меня факел немного более современный, чем у вас, — подмигнул он нам. — Не дымит и рук не обжигает. А самое большое его преимущество в том, что его можно носить на груди. Советую вам, если когда-нибудь будете геологами, купить себе такие фонарики. Очень вам помогут! Запасная лампочка, три батарейки — и вам на двадцать часов обеспечен свет. И чисто и практично, правда? — Он надел ранец на спину. — Ну что, — сказал он, — расстанемся?
Мы молчали. Теменужка сделала шаг вперед. Ей, видно, хотелось что-то сказать, наверное, что-то важное, но она не находила слов или ей не хватало смелости. Она только переступала с ноги на ногу и умоляюще посматривала на нас. По правде говоря, в эту минуту я очень жалел, что я не на месте Андрея. Должно быть, потому, что у него на груди висел большой электрический фонарь...
Андрей поднял геологический молоток, на который он опирался, и собрался совсем уже с нами распрощаться, когда Радан неожиданно выпалил:
— Вы не должны спускаться в этот рудник! По крайней мере сейчас, — подчеркнул он, — вы не должны туда ходить. Конечно, если вам жизнь дорога. Если вы вообще не решили раньше времени переселиться на тот свет.