Кожа от бледного до желтовато-коричневого оттенка опухла или сморщилась, будто обваренная кипятком, носы словно отрезаны, а кривые зубы и клыки за отсутствием губ уродливо выступали вперёд. Они скалились, рычали и визжали так, что закладывало уши. Тяжёлой рукой обрушивали шипастые булавы и кривые мечи на щиты защитников, оставляя вмятины. У порождений тьмы не было стратегии, не было разума. Всё, что вело их вперёд — это чья-то невидимая воля и неугасимая злоба, заложенная в самом их существе, сверкающая в их хищных белесых глазах.
Элисса отшатнулась, когда первое низкорослое порождение тьмы бросилось на неё. Рефлекторно она подствила щит, мабари рядом гавкнул. Элисса опомнилась и, извернувшись, сильным ударом снесла противнику голову. Тёмная кровь брызнула на меч и доспехи, а грузное тело упало вперёд и больше не представляло опасности. Ни для кого. Элисса посмотрела на павшего врага и почувствовала неожиданное удовлетворение. Более не медля, она продолжила бой. Гнев и горечь за семью отступали с каждым взмахом меча, с каждой пролитой каплей крови она освобождалась от груза, что так давил внутри и мешал дышать.
Вскоре Элисса почувствовала, что нужно ускорить темп. Не обращать внимания на разогнавшееся сердце и просто сражаться за жизнь, ни о чём не думать. Это она уже умела.
Элисса сразила со спины высокое порождение тьмы и тем спасла жизнь одному солдату. Хлипкие вражьи доспехи из железных пластин и полосок кожи легко поддались сильверитовому клинку. Элисса не обернулась и продолжила бить любого врага, что попадался ей на пути. Быстрее, ровнее, чётче, как её учили.
Прорываясь вперёд, она не заметила, как оказалась в первой линии, давление на которую всё усиливалось. В бой вступили основные силы противника, врагов вокруг становилось всё больше. Щит сдерживал два, а порой и три меча. Элисса двигалась, разворачивалась, отталкивала, разила. Верный пёс прикрывал ей спину, но с резко увеличившимся количеством противников он уже не успевал оттаскивать от неё всех. Девушка пробовала отступить к небольшим группам союзников и сражаться вместе с ними, прикрывать друг друга, но группы быстро рассыпались и каждый уже бился за свою жизнь.
— Милорд, нашему авангарду приходится туго! — доложили Логэйну.
— Пусть держатся. Порождения тьмы не должны прорваться в центр.
Логэйн стоял позади и отдавал приказы, перемещая отряды по полю боя, словно шахматные фигуры. Он был уверен в партии, но то и дело выискивал глазами в толпе человека в золотых доспехах, который так безрассудно рвался вперёд. Король Кайлан не любил отсиживаться в стороне. Если его солдаты идут в бой, он пойдёт с ними, если они сражаются, он будет сражаться плечом к плечу с ними до победы, иначе и быть не могло. Он их правитель, и он хотел быть для них героем, подобно Логэйну и отцу.
Дункан считал своим долгом уберечь молодого короля и старался не отходить от него в битве более чем на три-четыре шага, но в пылу боя порой сложно уследить за товарищем. Людей раскидывало в разные концы поля, вынуждая думать в первую очередь о своей жизни и жизни тех, кто оказался рядом.
Король Кайлан сражался яро и искренне. Он был сосредоточен на противнике перед собой. Одолев одного, он переключался на следующего, чувствуя гордость за то, что защищает страну вместе со всеми. В какой-то момент он потерял из виду Дункана, но не стал его искать, а продолжал биться, надеясь, что со Стражем всё в порядке. Кайлан защищал солдат, защищал себя, своё королевство, но чувствовал, что устаёт.
Он вступил в бой с очередным человекоподобным порождениям тьмы, которых Серые Стражи называли гарлоками, и оступился — споткнулся сзади о чьё-то тело. Он упал на спину, откатился в сторону, но, не успев встать, принял на меч удар низкорослого генлока, парировал, проткнул его плоть. На золотые доспехи полилась тёмная кровь, враг зарычал, блеснул хищными глазами и обмяк. Король сбросил с себя его тело и с ужасом увидел, как недобитый гарлок занёс зазубренный меч.
Неужели…
За миг до того, как тот опустил меч на голову Кайлана, во врага кто-то внезапно врезался щитом и отбросил его в сторону. Гарлок был повержен. К королю обернулся спаситель и коснулся его плеча.
— Ваше Величество! — обеспокоенно окликнул он.
Кайлан знал его. Знал очень хорошо. Алистер — один из младших Серых Стражей Дункана.
— Осторожно! — крикнул король, указывая за спину Стража.
Алистер оглянулся и успел подставить щит и меч под удары двух гарлоков, но через мгновенье их со спины уже сразил меч в паре с сильверитовым кинжалом.
— Дункан…
— Алистер, что ты здесь делаешь? — строго спросил командор Стражей. — Где твои подопечные?
— А… Давет с лучниками в арьергарде. Отряд Джори в битву не вступал.
— А Элисса?
Алистер опустил голову.
— Не знаю. Я потерял её.
— Найди её и будь рядом с ней!
— Понял.
Алистер умчался прочь. К тому времени тактический манёвр Логэйна уже развернулся в полную силу, и перевес в битве сместился на сторону людей, что давало некоторым отрядам время на передышку.
— Ваше Величество, вы ранены? — склонился над королём Дункан.
— Нет… нет, всё в порядке, — пробормотал ещё обескураженный недавней ситуацией Кайлан и неторопливо поднялся на ноги.
Дункан облегчённо выдохнул, но внешне не подал виду. Было опасно. И куда только подевалась стража короля?
— Полагаю, эта битва тоже осталась за нами, — сказал Дункан, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь. — Поздравляю Ваше Величество с победой.
Однако Кайлан не услышал его, а лишь внимательно смотрел в сторону, где исчез Алистер.
— Ваше Величество?
— А? Да?
— Предлагаю сделать передышку и посмотреть на окончание битвы из тыла. Думаю, тэйрн Логэйн будет рад увидеть вас невредимым.
К удивлению Дункана, король не стал спорить, он мельком ещё раз глянул на толпу сражающихся и последовал за Стражем. Вдвоём они проложили себе путь к одному из боковых помостов в тылу, откуда отстреливались лучники. Логэйн стоял на центральном и, приметив, Кайлана, лишь тяжело вздохнул.
Лучник на помосте спустил очередную стрелу в глаз противника, слишком близко подобравшегося к тылам.
— Никуда ты не пойдёшь, — ухмылялся он.
— Это ты, Давет? — услышал он позади себя голос.
— А, Дункан. Решил присоединиться? Наш сэр рыцарь, небось, завтра весь день будет жаловаться, что до него не добралось сражение… а может, и обрадуется, — рассуждал Давет, не оглядываясь, а продолжая пускать одну стрелу за другой. — Ох, ошибся, их тоже отправили в бой.
— Отряд со свежими силами погонит остатки порождений тьмы в лес. Полагаю, это было частью плана тэйрна Логэйна.
— Да уж, вертеть войсками он умеет. Не зря легенды ходят.
Давет, наконец, обернулся, когда его колчан опустел и, заметив рядом с Дунканом короля Ферелдена, удивлённо охнул. Кайлан, впрочем, не обратил внимания и сосредоточенно наблюдал за финальным этапом битвы.
— Ты не видел Алистера и Элиссу? — спросил Дункан.
У Давета был невероятно острый глаз. В свете луны и огней лучник некоторое время вглядывался в толпу, а потом указал вперёд.
— Вон они, в авангарде. И гляньте-ка: эти двое уже спелись.
В сбившихся рядах солдат в самой первой линии двое воинов сражались спина к спине так слаженно, что ни одно порождение тьмы не могло подобраться к ним сзади или с фланга. Когда одного окружали враги, второй приходил на помощь. Когда один замечал противника позади товарища, то без лишних слов и движений бросался прикрыть его спину. Так они и кружили вокруг невидимой оси, не отходя друг от друга, пока противники не начали беспорядочно бежать прочь.
— Да, похоже, они и впрямь поладят, — удовлетворённо заметил Дункан.
— Миледи Серьёзность и шутник? Я бы на это посмотрел, — с усмешкой отозвался Давет.
Кайлан тоже незаметно улыбнулся.
Битва была выиграна. Солдаты восторженно кричали, поднимали вверх мечи, топоры и копья. Элисса смотрела вперёд, слушала клич союзников и тоже ощутила приятное чувство единения и радость победе — то, о чём она мечтала каждый раз, беря в руки меч. Она смогла улыбнуться, но улыбка тотчас же погасла. Если бы… если бы рядом с ней сейчас были её отец и брат.