— Что с Алистером? Он в порядке?
— Да, как и ты, хотя и ведёт себя точно дитя. Он у огня снаружи. Мать хотела с тобой поговорить, как только ты проснёшься.
Элисса смотрела в пол. Мабари жалобно заскулил и просунул голову под её руку. Элисса через силу улыбнулась и внезапно вспомнила, что пёс ведь был ранен.
— Твой пёс сам выбрался из Остагара. Едва живой пришёл он в Дикие земли и отчаянно в лесу тебя он звал. Я услыхала его зов и привела сюда. Крови порождений тьмы он наглотался, но в Диких землях есть цветок, способный исцелить. Животных лечить куда проще, чем людей. Везучий он.
— Спасибо, — искренне прошептала Элисса.
Морриган приподняла бровь.
— Я… пожалуйста, но благодарить тебе стоит мою мать. Я не целитель.
Элисса осторожно поднялась и нашла у кровати свои вещи. Сумка, меч и щит — удача или это провидение Создателя, но самое важное, что она унесла из Хайевера, всё ещё при ней. Доспеху и рубахе, что были на ней, не повезло. Их словно рассекли огненным мечом, заботясь о том, чтобы снять быстро, а не аккуратно. Теперь это бесполезный хлам. Элисса заглянула в сумку и с облегчением нашла там последнюю рубашку, и натянула её. Фамильное кольцо, кошель, бурдюк, серый хайеверский плащ и документы Стражей — всё остальное она оставила в Остагаре.
Но что теперь?
Элисса открыла скрипучую дверь, и заходящее солнце ударило ей в глаза. Был вечер. Когда глаза привыкли к свету, Элисса увидела, что Алистер стоял и смотрел перед собой на болота и словно ничего не видел, как будто перед ним рушился весь мир. Элисса окликнула его — Алистер вздрогнул и обернулся.
— Ты жива! Я думал, ты уже никогда не очнёшься, — на его лице проступило явное облегчение.
— Я в порядке… кажется.
— Все мертвы. Серые Стражи… Дункан… даже король! — Алистер выглядел потерянным и сбитым с толку. — Если бы не мать Морриган, мы валялись бы мёртвые на вершине той башни.
— Вот только не надо говорить обо мне так, будто меня здесь нет, — отозвалась недовольно старуха, стоявшая в стороне.
Элисса резко повернулась, она даже не заметила, что тут есть кто-то ещё. Мать Морриган выглядела так же, как в последнюю встречу, или нет? Чувствовалось в ней что-то ещё, словно она теперь не старуха на исходе лет и уже начавшая терять ясность рассудка, а полная сил женщина, пусть и в годах, и уж точно в своём уме.
Алистер лишь извинился:
— Прошу прощения, я не хотел. Но как нам тебя называть? Ты не сказала своё имя.
— Имена красивы, но бесполезны. Хасинды кличут меня Флемет. Полагаю, вам этого хватит.
— Как? Флемет? Та самая из легенды? Ты ведьма Диких земель, — тихо удивился Страж.
— И что с того? — фыркнула старуха. — С колдовством я знакома, да. Благодаря этому, вы сейчас здесь стоите.
— Вы спасли нас… Я благодарю вас, — неуверенно пробормотала Элисса. Всё произошедшее никак не укладывалось у неё в голове.
— Как мило, твои манеры тронут даже ворчливую старуху, — рассмеялась Флемет. — Впрочем, из башни вас вытащить было не так уж трудно. То, что предстоит вам, куда трудней.
— А как же Дункан и остальные? Неужели им нельзя было помочь?
Алистер не мог этого принять. То, что он ещё жив, а Дункана нет, казалось ему самой несправедливой вещью в мире.
— Мне жаль вашего Дункана, но скорбеть по нему вы будете позже… как однажды сказала моя мать, в темноте перед тем как отомстить. Сейчас для вас самое главное — долг, а долг для Серых Стражей всегда был один — объединить земли в борьбе с Мором. Или сейчас это изменилось?
— Получается… кроме нас, никого не осталось? — растерянно спросила Элисса.
— Все погибли. Сейчас мы единственные Серые Стражи на весь Ферелден. Кроме нас, некому остановить Мор, — с горечью сказал Алистер.
— Но я… я же ничего не знаю о том, как быть Серым Стражем, и…
…мой брат.
Элисса неосознанно начала заламывать пальцы. Алистер чувствовал себя полностью раздавленным и посмотрел на неё с мольбой.
— Прошу, помоги мне! Я потерял всё. Всех своих братьев! Я не допущу, чтобы их гибель оказалась напрасной, но в одиночку я ничего не добьюсь! Ради любви Создателя не бросай меня одного!
Казалось, он был готов заплакать, сломаться, погибнуть под тяжестью утраты и непосильной задачи. Сердце Элиссы разрывалось.
— Почему Логэйн вообще так поступил? Разве он не был предан королю?
— Вот это хороший вопрос, — задумалась Флемет. — Сердца людей порой чернее любого порожденья тьмы. Быть может, он считает тёмных тварей простым войском, которое можно одолеть манёврами, а, быть может, он не понимает зло, которое таится за Мором.
— Архидемон, — обречённо произнёс Алистер.
— Кто он, этот архидемон? — Элисса пыталась успокоиться и привести мысли в порядок, они роились, как осы в банке, и Кусланд едва балансировала между собранностью и падением в бездну.
— Архидемон — это древний бог, пробуждённый ото сна и заражённый скверной, — зловеще пояснила Флемет. — Верь, во что хочешь, но история утверждает, что архидемон ужасен и бессмертен. А не верят истории только глупцы.
— Нам нужно что-то предпринять! Предупредить людей, иначе Мор застанет их врасплох! — Алистер начал лихорадочно шарить взглядом по окружающему пространству, словно где-то там мог найти ответ.
— И кто станет тебя слушать? Люди глупы и в погоне за мирскими благами забывают об истинной опасности. Вы как Серые Стражи должны открыть им глаза… или можете подождать, когда явится сам архидемон, — со скрипучим смехом сказала Флемет. — Представляю, как это будет убедительно!
Элисса нахмурилась и крепко сжала рукоять меча, её взгляд упал на символ Кусландов на навершии. Дрожащей ладонью она схватилась за ткань рубашки на груди и ясно почувствовала подвеску с кровью Посвящения. Мысли вдруг перестали метаться, и в сознании возникла чёткая задача. Она должна это принять. Должна справиться! Она теперь Серый Страж, и долг превыше всего. Пусть она закроет наглухо свои чувства, свою боль, пусть будет выкрикивать её в дремучих лесах, где никто не услышит, но долг она исполнить обязана — это то, чему учил её отец. Флемет поймала её твердый взгляд.
— Я вижу, вы решились. Готовы быть Серыми Стражами?
Элисса кивнула.
— Что нам делать?
***
Кусланд продиралась сквозь кусты, перешагивала через кочки, взбиралась по холмам, окутанным туманом, вдыхала стылый воздух Диких земель. Она рвалась вперёд, почти переходила на бег, чтобы просто идти, что-то делать, не останавливаться. Недавние раны болели, но это лишь подхлёстывало её ускорить шаг.
Долг превыше всего. Эта мысль была для Элиссы маяком, помогала идти и не сорваться в пропасть отчаяния. Не только она нужна долгу Серых Стражей, их долг тоже нужен ей, чтобы устоять на ногах, и чем труднее задача, тем более рьяно она за неё возьмётся, потому что это всё, что у неё осталось.
«Брата своего пока забудь. Выжил он или погиб, а ставлю я, скорее, на второе, в Диких землях ты его не найдёшь. Орда кишит теперь в Остагаре и в этих местах её ещё полно. Кто бы тут не заплутал, он долго среди тварей не протянет»
Элисса стиснула зубы и ускорила шаг. Ей хотелось рвать ногтями древесную кору, раздробить камни — что угодно, но не останавливаться.
«Помни: только ты можешь остановить Мор. Не молись о том, чтобы это сделал кто-то другой. Теперь это твой долг, и он не даст тебе покоя», — слова Флемет горели в памяти.
Элисса всё сделает. Она поклялась.
— Ты так спешишь, будто тебя орда подгоняет, — заметила Морриган, поравнявшись.
Колдунья снова их вела. Казалось, она не обрадовалась, когда Флемет отправила её со Стражами, но покорно подчинилась. Им нужна была помощь, а неудача грозила слишком высокой ценой для всех — даже для могущественной ведьмы Диких земель.
— Хочу поскорее выбраться отсюда.
— Не виню тебя за это, однако твой приятель плетётся позади, и в мысли свои он погружён. Такими темпами не выберемся мы до зимы.
Элисса оглянулась. Алистер шёл далеко позади, за время пути он почти ничего не сказал, а лишь понуро брёл следом. Даже Чейз стал поглядывать на него и с жалостью поскуливать.