— У тебя тоже, — ответила Квинн, но Шивана едва ее слышала.
— Можно? — спросила она, не дождавшись ответа протянула руку. В глаза Квинн мелькнул испуг, и Шивана поняла, что совершила ошибку. Она хотела было отдернуть руку, но не успела — Вэлор взмахнул крыльями и перелетел на нее.
— Ого! — Квинн не скрывала своего изумления. — Я думала, он тебя клюнет. Вэлор терпеть не может, когда его трогают чужие. Но ты, похоже, ему нравишься.
Шивана пожала плечами.
— Это же хорошо?
— Не вижу ничего хорошего, — насупилась Квинн. — Я, вообще-то, ревнивая.
Вэлор посмотрел на Шивану, качнул головой, будто бы извиняясь, и вернулся к хозяйке.
— Другое дело.
— Чудесная птица.
— Да, он великолепен, — Квинн почесала Вэлору шею, потом посмотрела на Шивану. — У тебя есть планы на вечер?
— Уже нет.
— Так я и думала, — Квинн улыбнулась так многозначительно, что Шиване захотелось ее стукнуть — не по-настоящему, конечно, а так. Похоже, разведчица считала, что знает о ней все и немного больше. Обычно такое поведение раздражало Шивану, но Квинн была первым человеком в этом городе, который не спешил обливать ее презрением, и уже этим она была ей симпатична.
— Знаешь, где находится «Белый клуб»?
Шивана кивнула — место было известно.
— У нас там сегодня собрание. Если хочешь — присоединяйся.
— У нас — это у кого?
— У тех, кто не очень любит Демасия-сити, — пояснила Квинн. — Это что-то вроде клуба по интересам, только очень закрытого. Это значит: вход только по приглашениям, и я тебя приглашаю.
— Вот так запросто? — Шивана сложила руки на груди. — Почему?
— Ты нравишься Вэлору, а значит, нравишься и мне, — просто ответила Квинн. — В пять часов. Не опаздывай!
Квинн развернулась и зашагала к башне.
— Эй! — крикнула Шивана ей вдогонку. — Я даже не согласилась!
Квинн не ответила, похоже, не сомневалась, что Шивана придет.
========== Часть 9 ==========
«Белый клуб» находился в самом центре города и считался одним из старейших гражданских зданий. Шивана много раз проходила мимо него, но ни разу не была внутри: войти можно было только получив приглашение либо в сопровождении постоянного члена клуба. Впрочем, это место не сильно ее интересовало — до сегодняшнего дня.
Квинн ждала ее, сидя на ступенях, ставших почти розовыми в свете заходящего солнца. Вэлор тоже был здесь — устроился перилах ведущей ко входу лестницы и прикрыл глаза, но что-то подсказывало Шиване, что птица только делает вид, что спит.
— Точно вовремя, — заметила Квинн, поднимаясь. Она с явным удовольствием потянулась и покрутила головой, разминая шею.
— А ты, похоже, давно меня ждешь.
— Не бери в голову. Освободилась раньше, чем думала — все стараются побыстрее от меня отделаться, даже не знаю, почему.
— Может, спешат на праздник? — предположила Шивана, но Квинн от нее отмахнулась.
— Если б это было только сегодня, — она рассмеялась, легко взбежала по ступеням и позвонила в висящий у входа колокольчик. Дверь распахнулась, на пороге стоял пожилой мужчина в строгом черном костюме.
— Вы сегодня не одна, миледи Квинн? — он коротко кивнул, приветствуя посетителей.
— Миледи? — в голосе Квинн звучало неприкрытое веселье. — Опять за старое? Мы вроде бы выяснили в прошлый раз, что я кто угодно, но не «миледи».
— В вежливости нет ничего преступного.
— Слышала, да? — Квинн повернулась к Шиване и заметила непонимание в ее глазах. — Почтеннейший Уолдер, то есть, милорд Уолдер, конечно, никак не свыкнется с мыслью, что дорогие ковры его драгоценного клуба пачкает своими грязными ногами простолюдинка, и пытается меня хоть как-то облагородить.
Шивана промолчала. На ее взгляд демасийцы слишком много внимания уделяли титулам, она до сих пор путалась, к кому и как следует обращаться, что, конечно, не добавляло ей популярности среди гвардейцев.
— Если вы так печетесь о лице клуба, — продолжила Квинн, снова обращаясь к Уолдеру. — Почему бы вам не называть меня «милорд»? В конце концов женщины здесь так же неуместны, как и простолюдины.
Уолдер никак не отреагировал на ее откровенное издевательство — даже ни единый мускул не дрогнул в его породистом лице. Квинн вздохнула.
— Ладно, будем считать, что я пошутила, — сказала она и сделала знак Вэлору. Птица, только что мирно «дремавшая» на перилах, взмахнула крыльями и переместилась ей на плечо. — Госпожа рыцарь-рейнджер, если вам не хватает «вежливости». Мне кажется, этого будет достаточно.
— Как вам угодно, — Уолдер медленно кивнул. — Но, госпожа рыцарь-рейнджер Квинн, в одном наши правила не меняются: вход только для людей.
У Шиваны перехватило дыхание, кровь отхлынула от лица. Уолдер просто хотел унизить ее или как-то узнал, кто она такая? Лишь долгую секунду спустя она осознала, что речь вообще шла не о ней.
— Да что они понимают? — Квинн склонила голову к плечу, заглядывая в глаза Вэлору. — Придется нам на время расстаться.
Вэлор открыл клюв, издал непонятный, но явно оскорбительный, звук и легко вспорхнул в небо. Уолдер снова кивнул — на этот раз удовлетворенно, и отошел в сторону, приглашая их внутрь.
Демасийцы любили камень и использовали его везде, где могли, даже жилые помещения многих зданий были отделаны им изнутри. Но иногда им тоже хотелось роскоши и уюта, тогда в дело шло дерево. Мягкие ковры, рассеянный желтый свет, темные стеновые панели — «белым» клуб был только снаружи.
— Вообще-то сюда не пускают женщин, — сказала Квинн, пока они с Шиваной шли по длинному коридору. — Вернее, не пускали: одна из нас — глава благородного дома, даже Уолдер не может ей отказать. Прекрасная и древняя традиция нарушена, какая жалость!
Квинн рассмеялась и добавила:
— Иногда мне даже становится его жалко, — но по ее голосу было понятно, что это откровенная ложь.
Квинн толкнула одну из дверей и вошла внутрь, Шивана последовала за ней. Шторы в комнате были плотно задернуты, помещение освещали только несколько ламп и огонь в камине, возле которого стояли четыре высоких кресла. Сидевшая рядом с торшером девушка повернулась на звук, ее глаза расширились, лицо озарилось радостью. Она отложила книгу, которую до того держала в руках и поднялась им навстречу. Ее узкие ладони взметнулись в сложном жесте.
— Я тоже рада тебя видеть, — сказала Квинн. — Шивана, это…
— Сона Бювелль, — закончила за нее Шивана.
Она знала, кем была эта девушка, и даже однажды была на ее концерте. Сопровождала королевскую семью, внутренне негодуя из-за этого назначения: старый театр и так хорошо охранялся, и присутствие еще одного гвардейца в самом зале казалось совершенно излишним. Шивана подозревала что все это — и усиление охраны, и ее присутствие внутри — дело рук Джарвана, что-то вроде неловкого извинения за то, что бросил ее одну в этом огромном городе.
Почему-то от этой мысли она злилась только сильнее.
К тому же, Шивана была равнодушна к музыке. По крайней мере так она думала, до того момента, пока тонкие пальцы Соны Бювелль не коснулись струн. Это было невероятно, это было… волшебно. Шивана потеряла счет времени, ей казалось, что Сона играет для нее — и для нее одной. Музыка словно проникала в ее душу, и в стройном сплетении нот ей слышался тихий голос. На какое-то мгновение — всего на одно — Шиване показалось, что это был голос ее отца, и, когда музыка исчезла, когда оглушительная тишина вернула ее в реальность, она поняла, что щеки ее были мокрыми от слез. К счастью, в зале было темно и никто не мог этого увидеть.
Шивана понятия не имела, как Сона смогла влезть ей в голову, она предпочла об этом забыть, даже в мыслях не возвращалась к этому дню. А теперь Сона Бювелль снова стояла перед ней, и, кажется, Шивана только что допустила оплошность. Несмотря на свое презрение к титулам, она вовсе не собиралась специально настраивать кого-либо против себя и поспешила исправиться: