Во мне просто все вскипело, эмоции забурлили, начали зашкаливать, затмевать рассудок. В таком состоянии я за себя не отвечаю.
Поднявшись, повернулся в их сторону.
— Прекратите оскорблять моего друга. — Я с силой сжал кулаки.
— Это кто тут вякает? — Нахмурившись, князь повернулся ко мне.
Сделав шаг вперед, слегка опустив голову, глянув на него исподлобья, я вновь повторил то же самое, чеканя каждое слово.
— Прекратите оскорблять моего друга.
Эмоции бурлили, готовые взорваться внутри меня в любую секунду.
— Горский, стой! — Громкий выкрик князя Ромодановского отрезвил.
Вздрогнул, я замер на месте.
Быстро подскочив, схватив за плечи, он повернул меня к себе.
— Все, все, мой мальчик, успокойся, успокойся.
Я часто задышал, затем резко выдохнул, разжимая кулаки.
— Ну, ты как? — Он продолжал смотреть в глаза.
— Нормально. — Я расслабился.
— Ну вот и хорошо. — Князь, облегченно вздохнув, похлопал меня по плечу. — Садись. Ждите, вас позовут, все позади. Директор школы проконтролирует и засвидетельствует дальнейшее, от моего лица. Я могу на тебя положиться, ты больше ничего не натворишь?
Я отрицательно помотал головой. Эмоции улеглись, напряжение спало.
— Нет. Все нормально.
Присев, глянул на князя Долгорукова.
Тот остолбенело смотрел на главу имперской службы безопасности. Буквально ошарашенный тем, что видит его перед собой.
Ромодановский погрозил пальцем Мирославу, нахмурившись. Опустив голову, тот вновь покраснел.
— Пойдемте. — Глава безопасности повернулся к Долгорукову, взяв его под руку, повел на выход. — Вам тут больше делать нечего, я все слышал и засвидетельствовал. Вы публично изгнали парня. Что же Вы так словами разбрасываетесь? Такого сильно одаренного выгнали из клана, теперь назад уже ничего не вернешь. Сказано при посторонних, правило сами знаете. У меня появилось сильное желание с Вами пообщаться, пока Вы еще что-нибудь не натворили из-за своей горячности. Сейчас кое-что объясню.
Тот безропотно шел рядом с ним.
Михаил плюхнулся на стул, уперся локтями в колени, обхватив голову руками. Понимаю, у парня шок.
— Никита, это что сейчас было? — Почему-то шепотом поинтересовался Славка.
Я вздохнул. Что ответить, не знаю. Меня заклинило, если бы не Ромодановский, еще секунда и обратился бы в Драгорна, а потом…, у меня мурашки побежали по спине от осознания того, что могло произойти.
Мирослав хлопал глазами, изумленно на меня взирая.
— Ты что, с князем Долгоруковым собрался драться? — Наконец выдавил он из себя.
— Михаил мой друг, как и вы. — Тихо ответил я. — Мне все равно кто он. Я никому не позволю оскорблять и унижать своих друзей.
— Охренеть! — Славка сглотнул.
— Я сегодня увидел испуганного князя Ромодановского. Это стоит запомнить. — Мирослав покачал головой. — Когда он к тебе подскочил, у него было такое лицо, будто сейчас должна взорваться бомба.
Я не успел ничего ответить, так как по коридору пробежали те парни, с кем мы дрались, даже не глянув на нас, скрылись за дверью. Похоже, им всем позвонили, велев вернуться.
Я глянул на Михаила, тот продолжал сидеть, постанывая, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Да, парень в глубоком ауте.
Дверь открылась, вышел директор школы. Посмотрев на нас, немного посторонился.
— Прошу Вас, заходите.
Мы поднялись.
— Мирослав, — я повернулся к парню, — посиди с Михаилом, мало ли что.
Кивнув, тот присел рядом с ним.
В кабинет мы вошли вдвоем.
Слева вдоль стены стоят понурившиеся ребята.
Директор подвел нас к столу.
— Почему вдвоем? — Поинтересовался мужчина, сидящий сбоку.
— У Михаила нервный срыв, Мирослав с ним остался. — Пояснил я.
Тот глянул на князя Воротынского, недовольно качнув головой.
Директор жестом попросил нас повернуться.
Перед нами оказались десять парней. Некоторых из них трясло, у кого-то дрожали руки, зачинщик драки вообще был весь белый, едва держался на ногах.
— Начинайте. — Произнес директор.
— Прошу простить. Мое поведение было недостойно моему положению. — Быстро выпалил самый крайний справа парень.
Далее, по очереди тоже самое произнесли остальные. Остался тот, кто начал конфликт.
— Я принимаю Ваши извинения от себя и от лица моих друзей. У нас нет к вам обид. — Я посмотрел на Ростислава, тот кивнул.
— Я, я, — начал заводила, голос его дрожал, — я поступил подло. Простите меня.
Мне нечего было ответить, пришлось просто кивнуть.