Джек Йовил
Женевьева. Жажда крови. Дракенфелс
ПРЕДИСЛОВИЕ
«Гарантированный гонорар, – говорил Дэвид Гарнетт (Дэвид Ферринг), сверкая глазами, словно старатель из фильма о “золотой лихорадке” при виде блеснувших в лотке золотых песчинок. Гарантированный гонорар. Мы станем богатыми, понимаешь? Ха-ха, такими богатыми, что и скупому не снилось в самых смелых снах! Мы сможем покупать и продавать издателей, словно коз, мы будем переводить наши денежки в испанские дублоны и зарывать их на необитаемых островах, слышишь? Богатыми!»
Ну, может, и не точно такими словами, но выглядело это примерно так.
В декабре 1988 года, когда на улице было ниже нуля, я полтора часа приплясывал на холоде возле киностудии «Пайнвуд», потому что издатель, пожелавший заключить со мной договор на написание книги о научно-фантастических фильмах, опаздывал и забыл договориться с охраной, чтобы меня пропустили на студию. Оплата предлагалась низкая, времени на работу давалось мало, и мне, вероятно, пришлось бы пожертвовать рождественскими праздниками, чтобы уложиться в срок. Однако ничего другого у меня на примете не было, а «свободным художникам» не пристало отказываться от работы. Именно эти полтора часа заставили меня понять: если этот издатель намерен обращаться с авторами таким образом, я, пожалуй, смогу прожить и без работы. И еще один вывод я сделал после того утра у «Пайнвуда» – что с любыми важными шишками киноиндустрии дело иметь непросто, до них даже в случае необходимости не доберешься. Так что ту книгу написал Джон Мариотт, а я вернулся к наведению глянца на свой первый, все еще не проданный роман. При этом я думал, что, возможно, совершаю ошибку.
Но 1989 год стал для меня удачным. Я начал работать на телевидении, в кинообозрении, предварявшем на 4-м канале утреннюю программу «Большой Завтрак»; журнал Empire (с которым я сотрудничаю до сих пор) заключил со мной контракт, начиная с первого номера; тот самый первый роман «Ночной мэр» (The Night Mayor) был продан, и Дэвид Прингл – редактор Interzone, где впервые появилось в напечатанном виде мое произведение, – связался со мной, чтобы сообщить, что его пригласили редактировать целую серию романов и сборников для Games Workshop (GW).
Я ничего не знал ни о GW, ни об их лицензиях, хотя и слышал о ролевых играх еще в 1970-х от Черил Морган, и у меня были и другие друзья, увлекавшиеся настольными играми (Юджин Бирн, с которым мы сотрудничали при написании ряда вещей, до сих пор хранит целые коробки разноцветных солдатиков).
Я также принимал участие в детально разработанной ролевой игре в конце 70-х, в которую годами играли выходцы из того города, где я ходил в школу, включая студентов университетов, и основная группа игроков вышла из нее, окончив учебу. Таким образом, этот мир не был для меня абсолютно незнакомым.
Я также видел в магазинах груды книжек из серии «Крепости и Драконы» (Dungeons & Dragons) и, не удосужившись даже открыть хотя бы одну из них, считал их макулатурой. Первой моей мыслью было, что GW выпускает такую же чепуху, но Дэвид убеждал меня, что они и наняли его, чтобы быть уверенными, что книги окажутся определенного уровня качества. Он упомянул также про гарантированный гонорар в виде процентных отчислений, и наскоро произведенные подсчеты показали, что если достаточно быстро написать книгу, то дело вполне будет стоить затраченного труда.
Одна из умных вещей, которую Дэвид сделал, прощупывая почву, – он уговорил меня взяться за короткие рассказы, прежде чем заключать договор на написание романа. Я получил от GW кипу руководств, архивных данных и разных материалов (на удивление противоречивых, поскольку игры постоянно развиваются), приведших меня в замешательство и уныние.
Мы договорились, какие страницы каких руководств являются наиболее существенными – в основном, временные линии и карты – и о чем мы задумываться не намерены; все эти десятидневные недели подходят для игровых календарей, но совершенно несовместимы с привычной реальностью в романе (все герои должны были бы оказаться, по нашим меркам, значительно старше своего календарного возраста в мире Вархаммера, если только их возмужание и старение не шло с совершенно другой скоростью).
Все правила, касающиеся того, что монстры могут делать, а чего не могут, были удобны, но непостоянны. Мы заметили, что правила меняются, и Брайан Анселл из GW подтвердил, что, если что-либо работает на благо сюжета, они готовы изменить правила, приспосабливая их к этому.
Все участники проекта пользовались псевдонимами, и я сделал то же. Позднее Ян Уотсон поставил собственное имя под романами «Вархаммер 40 000», и если бы сейчас начать сначала, я поступил бы так же. Сначала я собирался назваться Джоном Йовилом, именем героя моей первой опубликованной повести «Мечтатели» (Dreamers), но среди авторов был Пол Барнетт, пишущий под псевдонимом Джон Грант, поэтому я остановился на имени Джек. Оказалось полезным иметь литературный псевдоним и помимо GW, и подпись Джека появилась под кинообозрениями в Empire и другими публикациями, под рассказом «Питбуль Бриттен» (Pitbull Brittan) в Temps Алекса Стюарта и Нила Геймана и под дешевеньким «ужастиком» в мягкой обложке, названном мною «Кровавые студенты» (Bloody Students), но опубликованном под заголовком «Оргия кровопийц» (Orgy of the Blood Parasites).
Критик Джон Клют однажды предположил, что имя Йовил говорит о трудолюбивом крестьянском характере. Это свидетельствует о том, что он никогда не бывал в благопристойном городке на западе, носящем это имя. Я вырос в Сомерсете и прекрасно знаю Йовил, но когда я писал «Мечтателей», то использовал это имя из почтения перед любимым писателем Альфредом Бестером. Позднее я узнал, что, когда Бестер сочинял «Уничтоженного человека» (The Demolished Man), в котором героя зовут Йовил, он брал имена для персонажей из карты Англии. Под именем Ким я к 1989 году опубликовал гораздо меньше работ, и все они отличались по стилю от книг Йовила. Сейчас когда под обоими именами мною написано много разных материалов, я не смог бы четко разграничить их, и все они взаимно питают друг друга.
Подобно Майклу Муркоку, оказавшему большое влияние на мир Вархаммера, полагаю, я создаю в своих произведениях многовариантную вселенную, и все миры, существующие в моих книгах, многократно пересекаются с возможной реальностью. Вот почему у Женевьевы из книжек Йовила есть эквивалент (вернее, несколько) – Женевьева из романов Кима Ньюмана «Анно Дракула» (Anno Dracula) и некоторых других повестей, в большинстве объединенных в сборник «Семь Звезд» (Seven Stars). Кстати, причина, по которой в ее имени нет ударения в книгах GW, состоит в том, что способы обработки текста и книгопечатания в прежние времена были настолько примитивны, что расстановка ударений превращалась в настоящую головную боль и применялась поэтому лишь в особых случаях, как в случае с фамилией Дьедонне (Dieudonne).
Вампир Женевьева была в фильме «Тень оборотня» (Shadow of the Werewolf) Пола Нэши, который я видел, но совершенно забыл. Теперь мне кажется, что я взял это имя из старинной песни или благодаря девушке, которую я видел в пьесе «Дракон» Евгения Шварца в Молодежном театре Бриджуотера в 1975 (она подписала мне программку – Gene, так называли Женевьеву ее друзья). Дьедонне произошло от Альберта Дьедонне, француза с каменным лицом, играющего взрослого Наполеона в эпическом немом фильме Абеля Ганса.
Ясно, что я взращивал свою версию мира Вархаммер в тесной связи с другими жанрами и явлениями поп-культуры. Хотя во множестве произведений фэнтези по закону жанра все сводится к варвару и принцессе, отправляющимся сражаться с Темным Властелином, меня осенило, что нет никаких причин не внести сюда кое-что иное. Я рассматривал мир GW как некую декорацию, вроде Дикого Запада или викторианского Лондона, которую можно использовать для множества разных сюжетов, и перебирал их один за другим: ужасы, фарс, детектив, полицейский триллер, мистика, экшн, мюзикл, романтическая комедия, вестерн, «восточный вестерн». «Обманутые армии» (Ignorant Armies), моя первая попытка работы с формой, позаимствовала многое из классического фильма Джона Форда «Поиск» (The Searchers) с примесью японского фильма ужасов «Онибаба» (Onibaba). Я получал удовольствие, используя детали из знаменитых и малоизвестных источников, чтобы приукрасить свои истории.