Проходить сквозь стены оказалось хотя и страшно, но весело. Оказавшись по ту сторону барьера, Гарри хотел полюбоваться на красивый красный паровоз, но на это не оставалось времени. Не успели школьники закинуть вещи и зайти в первый попавшийся вагон, как раздался мощный гудок. Пора отправляться.
Через несколько минут скрылся из виду вокзал с провожающими и вся старая жизнь.
Драко едет в Хогвартс.
Глава 25. Дело в Шляпе
Красивый красный паровоз издал мощный гудок. Хогвартс-экспресс тронулся, скрылся из виду вокзал с провожающими, мерно застучали колеса, удобно устроившиеся школьники начали свои бесконечные разговоры.
Только Уизли, Поттеру и Драко Малфою не досталось места. Ничего удивительного — они едва не опоздали к отправлению. Рыжие, прихватив лохматую знаменитость, пошли проситься к знакомым в уже занятые купе; Драко пришлось сделать то же самое. Помогая себя тащить сундук слабенькой Левиосой, Малфой наугад открывал дверь за дверью, с фамильным высокомерием игнорируя взгляды и крики недовольных его вторжением. Наконец он нашел гнездышко будущих змеек.
В этом купе его встретили гробовым молчанием. Не ожидавший такой реакции Драко встревожено оглядел друзей. Они изменились. И не только внешне.
— Ну чего встал, раз пришел? Проходи, — как-то не очень дружелюбно поприветствовал визитера Теодор Нотт. Остальные тоже, кажется, не возражали, и Драко заволок свое страшилище в купе. Винсент Крэбб тут же помог убрать сундук с глаз долой.
— Вы как? — неуверенно спросил Драко, усевшись рядом с потеснившейся Панси Паркинсон.
— Вроде нормально, — пробубнил Винс, а Грегори Гойл отвел глаза.
* * *
Гарри Поттер попал в гриффиндорскую мясорубку знакомств, рукопожатий, похлопываний. Посидели в купе с друзьями близнецов, потом оттуда сбежали из-за паука, ну, то есть тарантула. Приют они нашли в обществе всего одного пухленького мальчика и всего одной лохматой девочки. Через несколько минут Рон и Гарри поняли, почему здесь так свободно. Сначала они заскучали, потом томились, слушая Историю Магического Мира и места в нем Гермионы Великой и Ужасной. В конце попытались удрать, как жаба Невилла, уже втроем, объясняя уход её поисками, но не преуспели и заедали неудачу волшебными сладостями, похожими на шутки Дадли.
* * *
Драко сидел среди друзей молча; возможно, и до его прихода они не склонны были поддерживать беседу. За час, проведенный вместе, компания едва перебросилась парой ничего не значащих слов.
— Панси, — тихонько позвал Малфой, не выдерживая. — Что происходит?
— Что происходит, значит? А сам-то не догадываешься?
— Н-нет, — Драко как раз начал, но уж больно не хотелось этого делать. — Объясни.
К негромкому разговору стали прислушиваться остальные, занятые кто чтением, кто просто разглядыванием пейзажей за окном.
— Папе дали пожизненное, отцам Тео и Винса тоже.
— А мистер Гойл? — Драко покосился на отстраненного Грега.
— Его убили при нападении, — безжалостно проговорила Паркинсон.
Малфой опустил голову.
— А особняки?
— Наши дома и деньги, слава Мерлину, остались у нас. А ты, как наследник Малфой, сын того, кто нас всех в это втянул, должен показать пример, а не раскисать, — Панси неслабо двинула друга детства в бок. — Никто не посмеет сказать нам, что наши отцы жалкие неудачники! Выше голову!
Драко кивнул, распрямляя плечи. Пусть сейчас все плохо, но это даже хорошо.
* * *
В Большом зале Северус Снейп, зельевар, декан, крестный, обетоносец, и прочая, и прочая, с тревогой вглядывался в знакомые детские лица, выделявшиеся среди неизвестных первокурсников. Полный комплект — рыжий, черноволосый, светленький. Все выглядели утомленными и, пожалуй, взвинченными. Новички ожидали распределения.
Когда Шляпа отправляла кого-то на факультет Победителей, в зале поднимался восторженный вой. Проигравших (вот незадача, это же его Слизерин!), неважно, сидевших ли уже за столами или еще не отсортированных, встречали свистом и улюлюканьем. Умники и барсуки, к сожалению, играли в этом спектакле роль послушной массовки. Не требовалось много ума, чтобы догадаться, что весь зеленый факультет теперь находится в состоянии перманентной войны со всеми учениками и, возможно, с кем-то из преподавателей.
Минерва Макгонагалл, год из года проводившая распределение, сегодня была особенно взволнованна. Скоро она наденет старый артефакт на голову Гарри Поттера, после чего её факультет окончательно станет номером один среди прочих. Однако в списке была еще одна фамилия, которая не давала заместительнице директора жить спокойно. Сын погрязшего в крови и ненависти Люциуса Малфоя, едва не развязавшего Вторую Магическую.