— Благодарю тебя, Минни, — голос директора был полон признательности. — Как жаль, что я потерял целую неделю. Расскажи мне, что действительно важного произошло за это время.
По мере рассказа лицо Дамблдора принимало все более мрачное выражение. Узнав, что Снейп арестован, Альбус пообещал Минерве, полной праведного гнева, завтра с утра со всем разобраться. Ведь ему все равно придется встречаться с Фаджем.
Выслушав доклад, он снова задумался. Как же собрать воедино все порвавшиеся нити? Как неожиданно и главное, не вовремя возродился Волдеморт!
Тогда, в Министерстве, Альбусу пришлось тряхнуть стариной и вспомнить давно неиспользуемые боевые заклинания. Времени на то, чтобы просчитать свои ходы и ответы противника, не было. Или Том убьет его, или он Тома. Многолетний труд чуть не пошел насмарку. Ну ничего, кое-что он еще успевает поправить.
— Минни, дорогая, как хорошо что ты пришла и теперь можешь помочь мне, — подпуская в голос немного магии, как он обычно делал, когда хотел убедить кого-то действовать, не задавая вопросов, начал Дамблдор.
— Фоукс, — позвал он.
Макгонагалл запротестовала:
— Ты хочешь сбежать из больницы?
— Ну что ты. Всего лишь это, — доставая из хвоста появившегося феникса перо, с мягкой улыбкой пояснил директор. И обращаясь к фениксу, ласково спросил: — Ты ведь не возражаешь, друг мой?
— Перо?! — профессор Макгонагалл была крайне удивлена.
— Да, и это перо ты прямо сейчас доставишь Олливандеру, он давно его ждет. Поспеши, Гарику и так предстоит бессонная ночь за работой.
* * *
Гарри все-таки попал в сказку. За ним пришла очень мрачная фея, но это была его фея! Гарри понравился Снейп, несмотря на язвительность и угрюмый вид, показное недружелюбие и сухость. Маленькому Поттеру, выросшему в холодном равнодушии дома Дурслей, было комфортно в ярких эмоциях профессора.
За пару часов, проведенных в Косом переулке, настоящей волшебной улице, Гарри узнал самое нужное о предстоящей учебе в Хогвартсе и, самое главное, о своей роли в борьбе со злом. Он, просто Гарри, оказался тем самым сказочным принцем, победившем чудовище, да еще с настоящей горой золота!
После банка провожатый сказал, что они идут покупать мантии (Гарри уже догадался, что это те плащи, в которые сновали туда-сюда волшебники по Косому), а потом отправятся за самой настоящей волшебной палочкой.
Пока швея при помощи магии снимала мерки, а Снейп делал вид, что он мимо проходил, в магазин зашла большая и очень шумная семья. Старшие дети и девочка подошли к манекенам, разглядывая новинки, а долговязый мальчик, видимо, одних лет с Гарри, косясь на опасный профиль черноволосого мужчины, спросил громким шепотом:
— Тоже в Хогвартс, да? Мой папа привел старших братьев и меня за мантиями в школу. Фред и Джордж уже учатся в Хогвартсе, а Джинни только через год пойдет. А у тебя есть братья и сестры? Не то чтобы я жалуюсь, но иногда кажется, что у меня их слишком много.
Гарри был поражен. Вот если бы у него была семья…
— У меня нет родителей. Их убил Волдеморт.
— Я рассказал вам только для общего развития, — зашипел Снейп. — Это имя не принято произносить вслух, мистер Поттер!
— Поттер? Ты Гарри Поттер?! Иу! Я буду учиться в Хогвартсе вместе с Гарри Поттером! А ты можешь показать шрам?
От ответа новому знакомому Гарри спасла мадам Малкин с готовыми мантиями. Поттер достал мешочек с галеонами и стал расплачиваться. Рыжик неохотно отошел к своим, косясь на деньги.
Черная мантия так понравилась Гарри, что он тут же надел её, скрывая Дадлино старье, которого очень стеснялся. Мальчик повертелся перед зеркалом, разглядывая обновку, и решил, что теперь он ничем не отличается от настоящих магов.
— Поторопитесь, мистер Поттер, или вы уже раздумали покупать палочку? — напомнил Снейп, выходя из магазина. Гарри устремился следом.
А на улице какой-то бедно одетый, худенький и растрепанный мальчишка, совсем как он сам, окликнул профессора и назвал крестным. Строго отчитанный Снейпом, блондин растерянно стоял под жадными взглядами прохожих; рыжик из магазина, уже получивший свою одежду, тоже присоединился к зевакам.
Гарри почувствовал себя виноватым, что какая-то часть внимания, предназначенного крестнику Снейпа, досталась ему. Повинуясь смутному чувству, Поттер шагнул к мальчику и протянул руку со словами:
— Будем знакомы. Гарри Поттер.
Глава 15. Выхода нет
Повинуясь смутному чувству, Поттер шагнул к мальчику и протянул руку со словами:
— Будем знакомы. Гарри Поттер.
Драко в изумлении уставился в ярко-зеленые, как Авада, глаза еще одного лордоборца, коллеги Дамблдора! Не успел наследник Малфой подумать, как ему реагировать на протянутую руку, как Рон, с громким воплем отталкивая Драко, потребовал:
— Отойди от него, Малфой. Гарри Поттер — МОЙ друг!
* * *
Рано утром первого августа, несмотря на требования колдомедиков, Альбус Дамблдор покинул Мунго.
— Я не могу отдыхать в такое непростое для всех нас время. Иногда приходится не думать не только о здоровье, но и о жизни ради всеобщего блага, — смиренно проговорил Победитель Гриндеморта.
Колдомедики тоже об этом вспомнили, и они (как и все обычно) тут же почувствовали себя виноватыми, что отсиделись у старца за спиной. Довольный Дамблдор фениксом отбыл в Министерство.
Появившись в Атриуме наподобие Волшебника из композиции у фонтана, Альбус ожидаемо произвел фурор. Начинался рабочий день, из каминов выходило все больше волшебников, которые, завидев директора, норовили поздравить его с победой и справиться о здоровье.
Дамблдор скромно избегал таких бесед; вообще-то он торопился — надо было, поручившись за Северуса, отправить его в качестве представителя Хогвартса к Гарри и разыграть схему плохой-хороший полицейский.
Величественно вплывая в кабинет Скримджера и затыкая недовольного главу мракоборцев ласковым «Не помешаю?», Альбус рассказал о цели визита. Отказать Дамблдору всегда было очень сложно, а теперь, когда его слава и авторитет взлетели просто недосягаемо, решительно невозможно. Руфус, свернув самолетиком распоряжение и пуская бумажку в полет, устало сказал:
— Сейчас его приведут.
* * *
Северус Снейп за неделю отсидки потерял те крупицы любви к окружающим, что у него были. Примерно то же произошло с его внешним видом: нос еще больше заострился, волосы стали еще сильнее салиться, а черные глаза стали еще мрачнее.
На допросы его почти не вызывали, что объяснялось его ролью практически зрителя в нападении на Министерство. Северус попал туда, можно сказать, случайно.
Шпион Ордена до самого злополучного вечера двадцать третьего июля был в неведении, что Лорд воскрес! Ну, метка вела себя странно, то чернела, то светлела. Но были каникулы, и зельевар находился у себя в Тупике Прядильщиков, подальше от въедливого любопытства вездесущего директора.
Северусу не хотелось лишний раз его видеть, и он собирался выждать, не стабилизируется ли метка. Но вечером в среду руку так скрутило болью, что пришлось, не мешкая, кое-как натянуть плащ и маску и аппарировать на зов.
Аппарировал Северус, как он думал, на собрание, а оказался посреди боя. Едва он это сообразил, он начал потихоньку сдвигаться к краю сражения, ни на кого не нападая и прикрываясь Протего. Позднее, когда мракоборцы осмотрят его палочку и найдут только заклинание Щита, то смягчат давление на профессора, как на приближенного Пожирателя Смерти.