Дело было в Италии, на гастролях. В самый пик жары, в час сиесты, Гермиона сбежала из гостиницы — она очень надеялась, что в этот час на улицах пустынно, и никто не станет кидаться на нее.
И правда было пустынно; опять же, как и в Египте, по улицам бродили только несколько сумасшедших туристов. Гермиона нашла работающее кафе-мороженое, вползла в него и упала на стул, наслаждаясь кондиционированным воздухом.
А потом она увидела девочку, сидящую через два стола. Нет, она не была похожа на Сольвейг ничем, кроме того, что у нее тоже были темные волосы, да и то — другого оттенка. Просто что-то в ней было… Наверное, ее тоже любило солнце.
Гермиона встала и подошла к незнакомке. Села напротив и сказала:
— Привет.
Она подняла голову, и тогда Гермиона поняла, что это не девушка, а молодой человек. Он улыбнулся и что-то ответил по-итальянски. Гермиона покачала головой в знак того, что не понимает, и протянула юноше руку:
— Гермиона.
— Сантино, — он осторожно сжал ее ладонь. Гермиона улыбнулась. Из фильма «Крестный отец» она знала, что это имя сокращается как Санни. Солнечный.
И с того дня они не расставались.
Он сидел в студиях во время записей, поджав под себя ноги, похожий на кота.
Он торчал за кулисами во время концертов и подавал Гермионе воду.
Он замечательно готовил.
Он был молчалив и улыбался редко, но так, словно всходило солнце.
И ни одной песни о любви не было для него.
Сегодня он ждал ее в гостинице — Гермиона просила не ходить с ней на кладбище.
— Пойдем домой… — шептала Сольвейг-младшая и тихонько тянула своего отца за рукав. Драко не слушал — он смотрел на ворота кладбища, словно они могли открыть ему тайну жизни или смерти. «Не хочу на него смотреть, не хочу, не хочу, не хочу», — заныло что-то внутри Гермионы. Смотреть на Драко было слишком больно. Так больно, что даже противно. Хотелось забыть о нем навсегда. Там было слишком много горя…
Мимо Гермионы, на мгновение одарив ее коротким взглядом, метнулась Паркер, и в это самое мгновение Гермиона прочла в ее глазах то же самое, что только что подумала сама. Сольвейг Паркер тоже не хотела видеть тяжкое горе своего лучшего друга. Слишком много… Слишком.
Гермиона увидела, что Снейп что-то сказал Паркер. Но она лишь пожала плечами и все-таки умчалась. «Правильно, — подумала Гермиона, — правильно». Не так уж они и похожи, подумала она к тому ж.
Неподалеку что-то плаксиво канючила Блэйз Уизли-младшая. Странная мысль посетила Гермиону — теперь, когда Гарри нет, никто из нас уже не будет счастлив.
Определенно, это выльется в еще несколько песен о любви. О несчастной любви, потому что о счастливой песен не поют.
История пятая. Девочка идет в школу
Скоро-скоро наши зерна упадут в неведомую землю,
В остывшие ладони.
Скоро-скоро скорый поезд увезет того, кто вечно ищет,
Да к той, что и не ждет уже.
Скоро-скоро он узнает, где чужие, где свои,
Он не отбрасывает тени, он идет как лед через ручьи,
Он не нашел себе другую, он влюбился в ведьму, и
Ушел на дно, камнем на дно.
Субботняя Диагон-аллея удостоилась замечательного зрелища.
По тротуару, мощенному цветным булыжником, шли трое. Нет, они не были новичками на Диагон-аллее. Это были представители хорошей колдовской семьи, их знали — и все же каждое их появление заставляло взгляды скользить им вслед, головы сидящих за одним столиком кафе — склоняться друг к другу, губы — шевелиться, вновь и вновь пересказывая всем уже известную, но от этого не менее интересную историю, глаза — поблескивать с тем выражением, которое всегда появляется на лицах людей, стоит им увидеть или узнать что-то интригующее и слегка неприличное.
По тротуару, мощенному цветным булыжником, шли двое молодых мужчин и девочка одиннадцати лет.
Они появлялись здесь и год назад — точно так же шагая в ряд, двое мужчин по бокам, держат девочку за руки.
Они появлялись и пять лет назад — девочка то и дело убегала вперед на резвых пухленьких ножках, светловолосый мужчина ухмылялся и морщил нос, а темноволосый смеялся и догонял малышку.
Они появлялись семь лет назад — темноволосый с сумкой через плечо, девочка четырех лет — на руках у блондина.
Они появлялись десять лет назад — в сопровождении строгой няньки с коляской.
Мужчины были непохожи, как только могут быть непохожи люди, и странно было, что на протяжении вот уже одиннадцати лет их неизменно видят вместе на Диагон-аллее.