Но само собой, долго идиллия не продлилась.
В тот день Нэнс выдала ему мешок и велела набрать травы — драконятам иногда давали зелень, словно морским свинкам. Сама она была занята в яйцехранилище и попросила Драко не отходить далеко от загонов. Но тот устал собирать чахлые травинки на вытоптанной земле и поднялся по склону в чащу. Там он моментально набил мешок и спустился бегом, уверенный, что за десять минут ничего страшного не случилось.
Это было очень наивно с его стороны.
В загонах стоял дикий ор. Драко выронил мешок и прыжком перемахнул через ограду. Он сразу понял — ощутил — что по-настоящему испуганный крик слышится из загона для старших. И точно: один из драконят угодил в чан с дождевой водой и теперь барахтался там, пока остальные, сгрудившись поодаль, орали хриплыми чаячьими голосами. Драко подбежал и попытался его вытащить, но не удалось. Обезумевший от страха дракончик то уходил под воду, то выплывал, бил крыльями, разбрызгивая воду. Это был шведский короткорылый, так что он ещё и плевался голубым («сверхгорячим» по выражению Нэнс) пламенем. Пар и брызги слепили глаза, дракончик метался по широкому круглому чану туда-сюда и кричал всё отчаяннее. Драко выхватил палочку.
— Акцио!
Промахнулся.
— Акцио! Ак…
Вопль дракончика перешёл в бульканье.
Драко тоже завопил, рванулся вперёд и всё-таки схватил его. Мгновение сам балансировал на врезавшемся в живот бортике, а потом откачнулся и с размаху упал на спину.
— О-о-о!
Перед глазами всё плыло. Он вскинулся и столкнулся нос к носу с дракончиком. Тот ощерился, Драко мысленно распрощался со зрением, но из пасти вылетело лишь безобидное облачко пара. Дракончик озадаченно кашлянул, сплюнул ему на грудь немножко воды и, спрыгнув, потрусил к своим.
Драко прижался ноющим затылком к земле и вновь застонал. До него только дошло, что вода в чане почти кипела.
— …Ничего-ничего, — приговаривала Нэнс, растирая ему руки. — Скоро заживёт. Зато какой геройский поступок!
«Ничего геройского», — думал Драко, морщась от резкого запаха зелья. И правда, сунуть руки в чан с кипятком — это так тупо. Так… по-гриффиндорски!
— Сам бы выплыл.
— Вот уж нет! Ты подоспел вовремя, иначе этот молодчик утонул бы или вообще сварился. Так что ты спас дракона. — Нэнс натянула ему на руки широкие хлопчатобумажные перчатки, отчего Драко сам себе стал напоминать тряпичного клоуна. — Ну вот, готово. Иди.
— Куда?
— Куда хочешь. Даю тебе выходной.
— Но…
— День засчитают как отработанный, я скажу Чарли. Погоди-ка… — Нэнс зачерпнула ещё немного зелья и мазнула ему по носу и щекам. — Сидишь на заборе, вот солнышко тебя и подрумянило. А теперь проваливай.
— Ладно. — Драко поднял руки. — С этим мне долго ходить?
— Пары часов хватит. — Нэнс подмигнула. — Уж что-что, а средства от ожогов у нас лучшие в мире.
*****
Драко не знал, куда идти и чем заняться. В домике даже книг не было. Поспать? Но он не устал, наоборот, чувствовал себя приятно взвинченным. Прогуляться? Вспомнив рассказы Нэнс, Драко свернул к сектору «В», который видел только с вышки, и сразу обратил внимание на загон, над стенами которого топорщились то ли растяжки, то ли леса…
Внутри он увидел спящего дракона, в котором узнал балаура, румынского горного — сородича Лалы. Его левое крыло было закреплено в сложной системе из реек, верёвок и кусков брезента. Драконологов собралось много, сразу две группы, и старших тоже было двое — Чак и могучий бородатый шотландец Фрэнки. Они о чём-то спорили, размахивая руками. Остальные ждали поодаль. На скрип ворот один из драконологов обернулся и поманил Драко.
— Привет! — Это была Эми. — Иди сюда!
Он подошёл.
— Привет. Что тут происходит?
— Думаем, будить ли Гюнтера.
— О, так это бешеный Гюнтер?
— Он самый. Добесился — повредил крыло. Уже пятый день держим его на снотворном и вливаем понемногу драконий костерост, а швы обрабатываем антисептиком, — возбуждённо рассказывала Эми. — Чак думает, что лубки можно снимать, Фрэнки не согласен. А мне тоже кажется, что всё зажило…
— Да ну тебя нахер, Чак! — взревел Фрэнки. — Хочешь дракона второй раз покалечить — валяй, но только без меня! И парни мои к нему пальцем не притронутся, потому что рано ещё, понял? Ра-но!
— Ничего не рано, — засмеялся Чак. — И без вас обойдёмся, да, ребята? О, привет, Драко! Поможешь нам?
Тот пошевелил пальцами — боль была терпимой.
— Помогу.
Солнце стояло в зените, почти все драконологи сняли куртки. Драко тоже было жарко. Покосившись на спящего Гюнтера, он сбросил куртку и взялся за верёвку.
— Хорошо! Митч, берись вон за тот конец, Эми, ты его страхуешь. Эми! Эми?
Но та разглядывала сползший рукав рубашки Драко и Метку, которая в сравнении со светлой тканью казалась особенно чёрной — как и глаза Эми на её побледневшем лице. Мало-помалу вокруг стало тихо, и Драко решил не дожидаться, пока эта тишина взорвётся вопросами или чем похуже.
— Ладно, я пойду, пожалуй, — пробормотал он, пытаясь на ходу надеть куртку. Получилось со второго раза — тряпичные руки слушались плохо. Драко был уверен, что просто так уйти ему не дадут, не выпустят из этой вязкой тишины, но за спиной раздался только голос Чака:
— Продолжаем работу. И Фрэнки, жопа ты бородатая, помоги уже нам!
Когда он дошёл до вышки, издалека раздалось хлопанье крыльев, рёв Гюнтера и ликующие крики драконологов. Драко посмотрел на свою левую руку и вздохнул.
Желание заходить в другие загоны пропало начисто. Он просто брёл вдоль стен, пока ноги не привели к домику с надписью «Библиотека». Драко почти не удивился, обнаружив на месте библиотекаря Хью, лишь устало спросил:
— У тебя, что есть брат-близнец?
Хью посмотрел на него поверх книги, на обложке которой значилось «Нравственные письма к Луцию».
— Шутник, — буркнул он. — Чего надо?
На ум пришло только одно, и вскоре Драко расположился за угловым столом с «Аэродинамикой дракона» за авторством Чарльза Уизли. Из-за перчаток перелистывать страницы было жутко неудобно, но это и не понадобилось: Драко заснул ещё на вступлении.
Разбудил его привычный звон — ужин. Хью уже ушёл, хотя зачем-то оставил горящую лампу. Драко поднялся, растирая затёкшую шею. Есть не хотелось, но он понимал, что появиться у костра надо обязательно. Понятно, что все уже знают о Метке. Подумают ещё, что Драко прячется или что ему есть, что скрывать.
При его появлении разговоры у костра стихли, и только Чарли поздоровался, как ни в чём не бывало.
— Как раз тебя искал, — сказал он, разбивая тяжёлое молчание остальных. — Зайди ко мне завтра после работы, распишись за отработанные дни, хорошо?
— Хорошо.
Драко сел на своё место и уткнулся в кружку с чаем, ощущая взгляды, озадаченные, неуверенные, враждебные. За последний год он привык к таким. Кто-то из драконологов откашлялся и начал:
— Послушай, Чарли, так нельзя.
— О чём ты, Фрэнки?
— Ну как же… Ведь у нас тут, оказывается…
— Фрэнки. Я знаю о вас всё, что мне нужно. И отвечаю за каждого из вас. За каждого дракона и за каждого человека. — Голос Чарли звучал очень ровно. — Ты во мне сомневаешься?
— Нет, но…
— Сомневаешься или нет?
Драко искоса глянул в их сторону и увидел, что Фрэнки поднимает ладони, сдаваясь.
— Вот и отлично, — всё так же спокойно продолжал Чарли. — Итак, что у нас с месячными отчётами?
Зажурчал привычный рабочий разговор. Драко сидел, прикрыв глаза. Немного лихорадило — видимо, из-за ожогов. Уже было плевать на близость открытого пламени — он просто наслаждался теплом и даже не сразу заметил, что все разошлись, а Чарли сел с ним рядом.
— Эй, ты в порядке?
— Угу, — сонно отозвался Драко и глотнул остывшего чая.