Память послушно подсунула картинку семейных взаимоотношений Каэтаны и Рауля Кордова. М-да.
Вопросы отпали. В принципе.
Видела своего 'обожаемого' папочку Каэ ровно два раза в день. По пять минут, не больше. С утра отец вызывал ее в кабинет, и интересовался ее планами. Или ставил в известность о своих.
К примеру, оповещал о своем отъезде. Или о приезде друзей.
Вечером, если Каэтана ничего не натворила и все успела сделать - короткое: 'хорошо'. Нет? Будешь наказана. Обычно - лечебным голоданием. То есть оставят без завтрака, или вообще сутки без еды в молитвах. Ну не твою ж налево?
Бедная девчонка!
Кажется, папаше нужно начинать молиться, чтобы я проучилась подольше. Тогда и он подольше поживет. Наверное. Не стоит забывать о каникулах, не так ли?
- Эсса, вы уверены, что эс Лиез промолчит?
Я пожала плечами.
- Раэн, а вы бы ему поверили?
- Нет, эсса. Должен сделать вам комплимент - вы великолепно владеете собой.
Я развела руками.
- Я стараюсь, раэн. Надеюсь, вы поймете меня правильно и впредь.
- Разумеется, эсса.
И передо мной вежливо распахнули дверь кабинета.
- Раэн Ледесма, я прошу прошения. Я немного задержал вашу ученицу.
Тьяго Ледесма,- подсказала память.
Сухопарый высокий старик, стоящий у доски, посмотрел на меня, как орел на мышь. Сходство усиливали равно и его орлиный нос, и мое платьишко.
- Ничего страшного. К доске, эсса Кордова.
- Да, раэн.
Изображая воплощенное несчастье, я побрела к доске. Черной, блестящей.
- Записывайте условие задачи. В урне находится 15 белых, 5 красных и 10 черных шаров. Наугад извлекается один шар. Какова вероятность, что это будет красный шар?
- Одна шестая, - машинально ответила я. И тут же выругала себя. Но.... Кто меня, дуру, за язык тянул? Это что - еще и считать надо? Число красных шаров делится на число всех шаров - это устно поделить можно. Если б я такое на доске считала, меня бы Виктория Львовна ей же и пришибла.
Что там!
За калькулятор на ее уроке можно было вылететь из класса с визгом! Умножать трехзначные числа в уме? Числа называйте!
Раэн воззрился на меня еще пристальнее.
- Приятно видеть, что вы не зря посещаете мои уроки, эсса. Какова вероятность того, что при бросании двух игральных костей в сумме выпадет пять очков?
- Одна девятая, - вздохнула я, понимая, что палюсь капитально. Штирлиц шел по Берлину. И ничего-то в нем разведчика не выдавало. Ни буденовка, ни парашют, ни 'Катюша', которую он распевал во все горло, прихлебывая водку из бутылки. Но что тут считать-то? Всего у каждой кости шесть граней, итого тридцать шесть комбинаций. Из них четыре вероятности, что выпадет пять. Это в уме считать надо! - Расписать решение?
А может, и не палюсь. Все равно я ни одного местного математического символа не помню. Каэтана, кстати - тоже. Записывать так, как это принято у нас?
- А распишет нам все эсса Карсез. Если она на моем занятии занята своими ногтями, значит и все ответы на вопросы знает. Садитесь, эсса Кордова. И впредь слушайте так же внимательно.
Фууууу! Пронесло.
Нарсия бросила на меня злобный взгляд, но к доске пошла.
Мне действительно повезло. Символы здесь совсем другие, не те, что у нас. Ничего, был бы смысл, а обозначения нарастут... может, им парадокс Монти Холла подкинуть? С драконами и козами?*
*- задачка из тервера, которую прозвали парадоксом за неожиданное решение, прим. авт.
Я уныло побрела к первой парте. Не-не, Каэтане она не нравилась. Просто задние парты оккупировала местная элита. Там и ногтями заняться можно, и подремать, и еще что-то поделать. А на первой парте - ничего. Сиди и смотри на преподавателя. И не спишешь даже.
Вот Каэтана и сидела, смотрела на доску, писала. Правда, ничего не понимала. Как и эта.... Карсез. Смотрит, как баран на новые ворота. Чего-то калякает, мычит... кажется, она не знает, как я решала.
- Понятно! Эс... Лиез!
Матиас к доске вышел королем. И даже решение записал. Правда, на следующей задачке срезался. Я ее привычно прогнала в уме, пометила на полях, что будет одна шестая, но и только.
Преподаватель дал еще две задачи на самостоятельное решение, подошел ко мне.
- Эсса?
Я быстро написала на полях ответы, посмотрела на него.
- Верно, раэн?
- Верно, эсса. Рад видеть хоть одного ученика, который не просто так посещает мой предмет. Хотите задачку посложнее?
- Хочу, - кивнула я. - Мне нравится.
- Вы решали задачи дома?
- Да, раэн.
- Тогда записывайте.
Предложенная задачка была уже посложнее. Я записала ее, подумала, и все же решилась.