В зеркало даже глядеть не хотелось.
А самое ужасное то, что такой я пробуду следующие три года. И на то есть веские причины.
Мне придется выглядеть, как чучело, придется одеваться как Каэтана, разговаривать как она, делать все как она… учиться, краснеть, страдать и рыдать. Не потому, что мне это нравится. Нет.
Потому что мне нужно, во-первых, отработать свой долг перед Даннарой.
Во-вторых, придумать, где и как устроиться в этом мире.
Стартовый капитал у меня уже есть. Маленький, но свой. Надо будет на выходных… – то есть на выходной, это ровно один день из десяти, – сходить в банк и перевести деньги на свой счет. Или как-то реализовать их… да хоть бы и побрякушек каких купить. Только брать золото.
Чтобы потом легко его перепродать было. Как же это все сложно!
На что я там раньше жаловалась? На вредных клиенток?
Верните меня назад, я больше не буду… Нет? Я тоже думаю, что не поможет.
Но что точно надо купить – это пару нижних рубашек. У Каэтаны они есть – тоже колючие и грубые. Я в таком кошмаре ходить не согласна. Пусть платья будут страшнее атомной войны! Но белье у меня будет дорогим и красивым!
Интересно, а можно что-то с волосами сделать? Или лучше не рисковать? Мне и так предстоит терпеть и терпеть… лишь бы не попалиться! А ведь могу. Характер такой… да и сдерживаться я не привыкла.
Из зеркала на меня печально смотрела унылая моль. Нет, из этого бабочку не сделаешь. И тренировки не помогут. Потому что в памяти Каэтаны прошито, как она идет на спортивную площадку – в платье! Да, именно что в платье… а как в нем заниматься? В таком?
Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы…
Кажется, эта фраза станет у меня самой любимой!
Интерлюдия
– Ты уверен, Санджар?
Мужчина привычно простерся ниц перед вышестоящим.
– О Великий…
– Короче!
– Недостойный наблюдал, недостойный советовался с мудрецами. Недостойный пробовал то же самое с ящерицами…
Второй мужчина, о котором можно было сказать только одно слово – «власть», смотрел на низшего чуть ли не с отвращением.
Ученые…
Это… да, это тоже люди. Но считать их равными себе? Ему такое и в голову не приходило. Сын тора, воин, красавец… да, и будущий правитель Санторина, что немаловажно. И – это?
Вот это, которое тут протирает пузом пол? Мужчина?
Мужеского пола, это вернее.
– Драконы – не ящерицы.
– Величайший…
Его высочество Баязет поморщился.
– Не называй меня так[1].
– Великий, – поправился Санджар, чуть ли не извиваясь от верноподданнических чувств, – мы делали все возможное. Если бы у нас была живая особь… живое…
– Живого дракона я вам не достану.
– Великий, мы…
– Санджар, ты понимаешь, что мне придется сделать… многое. Ты обещаешь, но чем ты ответишь за свои слова?
Санджар поднял голову. Темные глаза полыхнули огнем неизбывного фанатизма.
– Моя жизнь в вашей власти, Великий.
– Возможно, она и станет ценой провала.
Санджар снова ткнулся лицом в пол.
– Великий…
Как он увидел жест, останавливающий его словоизлияние? Ну… у опытных царедворцев глаза видят, как у вальдшнепа или стрекозы[2].
Баязет подошел к окну, посмотрел вдаль.
Санторин!
Как прекрасна и изобильна его страна! Как богата и роскошна!
Сады и дворцы, фонтаны и молитвенные башни, леса и озера, поля и водопады. Изобильные урожаи и тучные стада, гнущиеся от плодов ветви и гроздья винограда, масло и вино… пусть и не везде. Но главное достояние Санторина – не зерно и не скот.
Главное достояние Санторина – люди. Люди, которым сам Сантор повелел владеть миром.
Бесстрашные и решительные, умные и воинственные.
Люди, которые достойны власти.
Сложись все чуточку иначе, санторинцы давно бы владели миром. Но на их пути стоит одно препятствие.
Драконы!
Проклятые чешуйчатые ящерицы, которым все нипочем. Их не достанешь, их не собьешь, они пресекают любую попытку изменить сложившееся положение. Они защищают мир?
Это еще вопрос, от чего они его защищают.
Морские чудовища?
Лицо принца омрачилось.
Ладно… он видел их сам. И сражался. И… потерял нескольких людей. И если бы не драконы, потери были бы куда больше. Но…
Но!
Можно построить прибрежные крепости! Можно построить катапульты, корабли, можно… да пусть бы были и драконы! Но почему они мешают людям?!
Всем ясно, что править миром должны достойнейшие! Санторинцы.
Да, если не будет драконов, будет намного больше жертв среди людей. Это понятно. Но Сантор дарует победу достойнейшему, а мужчина живет только в сражении. И в нем же и умирает.
1
«Величайший» – обращение к тору. «Великий» – к наследникам. И то – для подхалимов.