– Разве что к тебе, эсса, могу его приворожить. Или ты чего другого хочешь?
– Нет! Пусть рядом сидит! Дома!!!
Ведьма побарабанила пальцами по столу.
– Хорошо же. Приворожу я мужа к тебе. Дам травяной наговорный сбор. Будешь подмешивать туда пепел от своих волос, поняла?
– Пепел от своих волос? – Эсса Магали растерянно посмотрела на ведьму.
– Берешь волосы, состригаешь – и поджигаешь. Пепел по щепотке добавляешь в травы и поишь мужа. Два раза в день, утром и вечером.
– А долго ли поить?
– Три месяца, не меньше. Не то не подействует.
Эсса с сомнением оглядела свою негустую гриву волос.
– Три месяца?
Ведьма только головой покачала.
– Лучше не эти волосы.
– А какие?
– Те, что на теле растут. – Ведьма показала на несколько мест на теле, на которых, нравится не нравится, волосы растут даже у эсс. – Сострижешь и сожжешь, поняла?
Магали закивала.
– П-поняла.
– Вот и давай ему отвар два раза в день. С утра и вечером.
– Хорошо.
– Только учти, если ты за эти три месяца хоть одно плохое слово скажешь – не подействует отвар. Ясно?
– Ясно…
– А сейчас посиди спокойно, я травы к тебе заговорю. Дай руку, капля крови твоей нужна…
Кровь, зеркало, свечи…
Из домика ведьмы эсса Магали вышла ошалевшая и одуревшая, но свято уверенная, что дешево купила волшебное средство от измен супруга.
Ведьма закрыла за ней дверь – и принялась преображаться.
Первым в сторону полетел накладной горб. За ним последовали седые космы, бельмо и клыки. Молодая, лет двадцати, девчонка стерла с лица грим и прошла в соседнюю комнату.
– Мам, все?
– Да, Лори. Можешь идти играть, только рядом с домом, поняла?
– Да, мама.
– И Локо с собой возьми. Он предупредит, если кто чужой появится.
– Хорошо.
– А в воскресенье на ярмарку съездим, тебе всяких приятностей купим.
Девочка радостно захлопала в ладоши.
Страшная ведьма подхватила дочку на руки и поцеловала в нос.
А что поделаешь? Если обрюхатил подонок да и бросил, если родня из дома выгнала, если выживать надо… вот и приходится таких баб дурить.
Понятное дело, если два раза в день мужа поить отваром полезных трав, да еще не ругаться с ним, любого на жену потянет. А чего нет?
Травы там хорошие, мята, шалфей, душица, еще кое-что, сама собрала и перемолола. Таким и захочешь кого потравить, так не получится. А что сожженные волосы подмешивать будет…
Ничего!
Так убедительнее. Травы полезные, здоровье мужику они поправят, а если баба ругаться не будет, глядишь, и в постели они вместе окажутся. Пока недовольных не было.
И «ведьма» еще раз поцеловала девочку.
Ничего, и без всяких там справимся. И выживем, и проживем… иди, играй, дочка. До вечера еще далеко… обычно к ведьме ходили по ночам, но эсса Магали боялась, так что явилась днем. Едва «ведьма» успела девочку спрятать.
Иди, дочка, поиграй. Сейчас кушать будем…
А эсса Магали крепко прижимала к себе мешочек и думала, откуда первым делом состричь волосы? Наверное, с левой подмышки. Там же к сердцу ближе, правда? Так вернее? Да, наверное… жаль, не спросила, но возвращаться и вовсе было страшно. Ладно.
Она отовсюду попробует. Должно же хоть что-то вернуть ей любовь супруга?
Обязано!
В то время как эсса Магали прикидывала, откуда и что отстричь, эс Хавьер был занят важным делом. Он играл в карты с раэном Ледесмой.
– Шесть треф.
– Шесть бубен.
– Шесть червей…[3]
Игра разворачивалась в соответствии с правилами. Тьяго подсел на преферанс, как наркоман на коноплю, а там и соседа подсадил. Играли они, конечно, не на деньги – вот еще не хватало! Набрали на берегу ракушек и ставили их на кон.
Хавьер оценил карты. Особенно преферанс почему-то ему понравился. Не вист, не покер, а именно эта игра. Может, тем, что в преферансе нужен точный расчет?
– Тьяго, это восхитительно.
– Стоило мне привезти игры, как они тут же пошли в ход. Карты размножили, и сейчас уже начали поступать деньги, – расправил плечи Тьяго.
– Как ты только придумал нечто подобное?
Тьяго чуточку смутился. Ну…
Не он. Не придумал. И вообще…
Если бы Хавьер не заметил его взгляда…
– Тьяго, погоди. Это…
Сложить два и два было нетрудно. Источником всех странностей в академии последнее время была только одна особа. И именно ее хвалил раэн Ледесма. И если бы кто-то мог…
Тьяго замотал головой, но было уже поздно. Хавьер вскинул руки.
– Обещаю молчать! Тьяго, это эсса Кордова, верно?
– Да, – сдался математик. – Просто она пока не хочет обнародовать свое участие. И я взял закрытый патент. Она потом свое имя впишет.