- Сейчас, - услышал я голос Паартурнакса, - произошло то, что люди называют поглотить живую душу дова, довакин. Ты почувствовал это?
- Да, - я, шатаясь, поднялся на ноги. – Паартурнакс, зачем нужно было это убийство? Мирмулнир мне ничего не сделал, я не хотел его убивать!
Он улыбнулся:
- Довакин, - пророкотал он, - позови Мирмулнира.
- Мирмулнир, - сказал я. – И что?
- Позови. Вспомни того, кого ты победил в честном бою, и позови.
Я представил себе дракончика и, чувствуя себя совершенно глупо, позвал:
- Мирмулнир…
По телу прошла волна тепла, и я захлебнулся им на последнем слоге имени и закашлялся. На второй попытке я отвлёкся на свои ощущения, и мой язык запутался во всех этих «эр» и «эл» его имени… В общем, раз на десятый я, сосредоточившись, смог чётко произнести его имя, почувствовал, как меня накрыла волна тепла, и увидел перед собой рыжего Мирмулнира ростом мне по пояс. Он насмешливо посмотрел на меня, начал встряхиваться и через минуту вырос до своих прежних размеров.
- Понимаешь, довакин? – спросил меня Паартурнакс.
- Нет, - честно признался я.
Паартурнакс наклонил ко мне голову.
- Тело дова можно убить, если дова этого захочет. Но дова убить нельзя.
- Душу дракона убить нельзя? – подумав, уточнил я.
- Сил, - задумался Паартурнакс. – Душа… Пусть будет душа, если ты не можешь понимать по-другому. Дова – это принцип… Понимаешь?
- Нет.
- Что ж, значит, ещё не время, - флегматично согласился Паартурнакс.
- Тогда для чего нужно поглощать душу?.. Ну, или что там происходит, что мы называем этим словосочетанием?
- Чтобы раскрыть в себе дова.
- Э-э-э, - опешил я. – Ты хочешь сказать, что если я буду поглощать души драконов, я превращусь в дракона?!
- Если ты имеешь в виду, что ты получишь тело, как у дракона… Аргонианин с крыльями, гы-гы-гы… Нет, ты не покроешься чешуёй, у тебя не вырастут хвост и крылья. Твое тело останется телом человека. Но ты раскроешь в себе дова.
- И… Что будет?
- Ты станешь дова.
- Что это значит, стать дова?
- Стать дова – это стать дова, довакин.
- Ясно, - констатировал я тот факт, что мне ни черта не ясно.
Паартурнакс посмотрел на меня сначала одним глазом, затем другим:
- Возвращайся, Фёдор, в Высокий Хротгар. Это место, Глотка Мира… Здесь плохо смертным долго находиться. И… Арнгейр, - он повернул голову к старцу, смиренно стоявшему в сторонке, и сказал уже на местном наречии: - Отпусти Фьодора вниз. Не готов ещё ученик.
- Как скажешь, Учитель, - поклонился ему Арнгейр.
Когда мы с Арнгейром уже начали спускаться по тропе, Паартурнакс сказал:
- Фёдор, если у тебя будет желание, приходи сюда. Поговорим.
- Хорошо, - обернувшись, серьёзно пообещал я. – Я вернусь…
…В ту ночь, впервые за всё время моего пребывания в Высоком Хротгаре, мне было тепло.
========== Глава 14. Вайтран. Часть 1. Приготовления. ==========
В Вайтране было неспокойно. На воротах вместо двух вечно полусонных стражников стояло четверо в доспехах и при оружии, которые придирчиво расспрашивали каждого, желающего войти или въехать в город, и дотошно обыскивали телеги. На стенах вышагивали вооружённые луками воины, рабочие ремонтировали стены, надстраивали недостающие зубцы и латали крытую галерею. Потолкавшись полчаса на рынке, я выяснил, что огнеупорные пропитки и смазки за последние несколько дней взлетели в цене во много раз, и всё равно их отрывают с руками, из стрел можно достать разве что простейшие с железным наконечником, люди усиленно запасаются зерном, солью и водой. А слухи упорно твердили, что на город собирается напасть Ульфрик Штормовка.
- Ульфрик собирается напасть на Вайтран? – не поверила Лидия. – Он в своём уме?
- Почему он не может напасть на Вайтран? – я пожал плечами. – Его выгодно захватить, потому что он в центре Скайрима. И несложно, если воинов хватает.
- Ярл Балгрууф не поддерживает ни имперцев, ни штормовок, - объяснила она. - Им обоим он не союзник, но и не противник.
- Если Ульфрик пойдёт на Вайтран, это значит, что на его защиту не придут имперские легионы?
- Наоборот. Это значит, что Вайтран обратится за помощью к имперцам и, соответственно, перейдёт на сторону Империи. И Ульфрик потеряет город, который мог бы перейти на его сторону бескровно.
Я с удивлением воззрился на неё. Воинственная Лидия – и вдруг проявляет такое потрясающее миролюбие? Где волк за горой сдох?
- Это не миролюбие, - обиделась она. – Это военная тактика. Силы штормовок и имперцев примерно равны, ни те ни другие не могут взять сколько-нибудь ощутимый перевес. Для захвата Вайтрана нужны большие силы, значит, Ульфрик должен откуда-то эти силы снять. Так если уж снимать силы – то для того города, который нельзя взять иначе, чем осадой: Солитьюд – последний порт, который остался в руках имперцев, Маркарт с его серебряными шахтами или Фолкрит – житницу Скайрима. Морфал особо никому не нужен, а с Вайтраном можно договориться… Фьодор, надо спросить у ярла.
Ярл Балгрууф, которого мы оторвали от инспекции арсенала, поделился с нами последними новостями и объяснил, почему Вайтран активно готовится к обороне. Во-первых, людей Ульфрика уже не раз замечали в окрестностях Вайтрана и в одном-двух переходах от него. А во-вторых, три дня назад Ульфрик прислал топор. На мой вопрос, что это означает, ярл объяснил, что это древний нордский обычай: если тот человек, кому присылается этот топор, принимает его, он переходит под вассалитет того, кто прислал. Отказ же принять означает войну. Ярл Балгрууф отослал топор назад и тут же отправил в Солитьюд письмо с просьбой о военной помощи, а также срочно принялся приводить город в боевую готовность.
- Ульфрик соображает, что делает, или нет? – вскричала Лидия. Ярл сумрачно посмотрел на неё:
- Думаю, он не сомневался, что я приму топор. По его мнению, истинный норд, каким он считал меня, не позволит себе признать власть Империи. Но Ульфрик не годится в короли Скайрима. Нет у него хозяйской хватки, а в управлении государством это важнее благородства.
- Сколько у Ульфрика воинов? – спросил я.
- Мы подсчитали, что больше пятнадцати тысяч он выставить не сможет.
Я присвистнул. Пятнадцать тысяч на Вайтран – это конец Вайтрану.
- Но мы не думаем, - продолжил он, - что он станет столько выставлять. Выставить пятнадцать тысяч – это значит призвать к оружию всех взрослых мужчин всех владений, которые он захватил, и полностью снять с захваченных городов стражу и гарнизоны, то есть оголить их защиту.
- У крестьян, - ответил я, - ещё не закончились работы в огородах и на полях. Это значит, они воевать не пойдут. Снимать всю стражу с городов Ульфрик не будет. Сколько в этом случае будет воинов?
- Скорее всего, - чуть усмехнувшись, кивнул ярл, - семь-десять тысяч.