Гончарова Галина Дмитриевна
Дракон-1. Дракон цвета крови
Пролог
Бывают моменты, когда ты летишь на крыльях. Любви, удачи, победы...
Я точно знаю - бывают.
Но бывают и моменты, когда ты падаешь, падаешь, падаешь... и неважно, что ты сейчас твердо стоишь на ногах, а не находишься в кабине лифта. Ты - падаешь в бездонную черную яму.
Или - в зрачки другого человека.
Сегодня со мной это уже третий раз.
- Зая, ну ты понимаешь, так получилось...
Понимаю.
Что я понимаю?
С утра я поняла, что весь мой опыт, все таланты, умения и навыки - ничтожны перед деньгами, связями и истериками. Да, вот так.
Мишка, хозяин клуба, в котором я работаю, очень долго извинялся. И в глаза мне не глядел принципиально. Потом уж, со злостью хлопнул бокал коньяка и рявкнул от души.
- Зойка, какого х... эта дура тебя просто приревновала, вот и все!
- Мишка, тебе чем поклясться!? Я даже повода не давала!
- И плевать, что тебе ее пузырь сорок лет не нужен! Хватит и того, что ты ему улыбнулась. Целых два раза.
- Я ему кажется, просто сказала, что жена сейчас освободится...
Означенного "пузыря" я почти не помнила - к чему? Это своих подопечных я запоминаю надолго и всерьез, а их родственников фильтрую, как незначительную информацию. Вот будут у меня заниматься - запомню.
Кажется, мужчина. Полный, важный, щекастый... мне такие никогда не нравились. Предпочитаю совсем другой тип. Да и замужем я...
- Ты! Сказала! Зайка, если б ты видела, как выглядишь...
- Видела.
После тренировки?
Мокрая, усталая, измотанная, без косметики и в любимой полинявшей маечке - чучело огородное смотрится лучше. А что? Нет? Я ж не просто тренирую девчонок, я и сама с ними выкладываюсь.
Мишка качает головой.
- Не видела. Ты как лампочка светишься. И тут уж плевать... ты знаешь, сколько у меня твой телефон просили? Десятками!
- Все равно ты меня увольняешь.
- Эта дура - дочь Волковского, а они с нашим шефом кореша. И Зай...
- Да?
- Ты бы пока уехала из Москвы, а? В ближайший год ты тут точно работы не найдешь, эта стерва постаралась тебе все перекрыть.
Я только плечами пожимаю.
Ну и ладно. Мы с мужем давно хотели завести ребенка. Будет, куда потратить этот год. А что до денег - не пропадем. У нас достаточно отложено, чтобы прожить и три года. Если, конечно, очередного кризиса не случится.
Но все равно - ощущение падения. И обиды.
За что?
А вот просто так! Тапком - и по носу! Во имя высшей подлючести и мерзавности! Не расслабляйся, Зойка!
***
Второй случай происходит в поликлинике.
Дорогой, между прочим. И не за паркетные полы тут платят. Полы тут как раз самые простые, плитка, кажется, еще с советских времен осталась. Врачи тут тоже не анкетные. Большую часть я давно и прочно знаю, еще со времен своей спортивной карьеры.
Я не сказала?
Когда-то гимнастка, теперь - фитнес-тренер. Заодно веду восточные танцы, стрип-пластику и аэробику. Специалист-многостаночник. Хоть на шесте, хоть без шеста.
Так многие спортсмены кончают, знаете ли. Глядя в телевизор, восхищаясь олимпийцами и планируя блистательные карьеры для детей - советую помнить. На одну пробившуюся приходится десять тысяч съеденных. Растоптанных, сломавшихся, или - мой случай - просто вышедших в тираж.
К примеру, балерина не должна быть выше определенного роста. Сто шестьдесят пять - и не больше пятидесяти килограмм веса. А то и меньше. Переросла?
Свободна, детка. Или пляши всю жизнь в седьмом ряду на пруду.
С другой стороны, если в тебе те же 165 сантиметров, ты можешь всю жизнь пробиваться в баскетбол. Упорно и безрезультатно.
Единичные исключения, увы, только подтверждают правило. И то - частенько стоит посмотреть родственников и друзей тех самых исключений.
Остальные... единицы из нашего потока устроились нормально - по их меркам. Кто-то работает в школе, кто-то, как я, по спортзалам. А сколько спилось? Скололось? Ушло в криминал?
Я не знаю статистику, я вижу своих однокурсников. И результат печален.
Поток - по сто человек на курсе. Живы-здоровы человек десять. Успеха не добился никто. Такого, оглушительного, чтобы на всю страну прогреметь. Я еще более-менее устроена.
Дом, семья, работа... была.
Ладно. Займемся ребенком.
И тут мне прилетает тапком второй раз. В поликлинике светло, уютно, пахнет чем-то неуловимо медицинским, а я себя чувствую, как в глубоком подвале.
- Вы - бесплодны.
- К-как?
Гинеколог смотрит на меня серьезно и спокойно.
- Вы же спортсменка, в прошлом? Правильно?
- Да.
- Нагрузки. Плюс простывали в детстве, верно?
- Ну да... на сборы ездила...
До сих пор раз в месяц такие боли, что едва таблетками спасаюсь. Но лечить было некогда. А теперь...
Поздно.
Слово звучит приговором.
Я могу усыновить ребенка, но не родить своего. Даже яйцеклетку для суррогатной матери у меня взять не получится. Увы. И об этом надо сказать мужу.
Я встаю из удобного кресла в кабинете врача, но это внешнее. А внутренне - я словно падаю. В глубокий темный колодец без дна. Но меня ведь есть, кому подхватить. Мы с мужем договорились сегодня поужинать в ресторане.
***
- Зай, тут такое дело...
- Какое?
- Ну... я... и Оля...
Он сидит напротив. Кудрявый, симпатичный, высокий, стройный, мечта половины женщин в этом зале. А мне хочется выплеснуть на него вино, расцарапать ему щеки, закричать.
Потому что другая женщина беременна от него. И ждет от него ребенка.
И я ему не нужна.
И я падаю, падаю, падаю... темнота накрывает меня...
На что меня еще хватает, так это сохранить лицо. Я встаю из-за стола, и улыбаюсь.
- Замечательно, дорогой. Надеюсь, ты помнишь, что все МОЕ имущество оформлено исключительно на МЕНЯ? Собирай вещички - и проваливай.
Муж меняется в лице.
- Зоя! Это мелочно! Я столько лет с тобой жил...
- Не только со мной. Это первое. И все что я заработала, я заработала без тебя. Своим трудом и горбом. Так что - свободен, лапочка.
Фамилия мужа - Лапочкин. И весь он такой... лапочкин...
Да и пропадом ты пропади!
Встаю и выхожу из ресторана на улицу. Иду на автостоянку. И...
Машины, которая выруливает из-за угла, я решительно не вижу.
Вспышка.
Удар.
И чернота, в которую я падаю уже по-настоящему.
***
Свет в конце тоннеля?
Он частенько оказывается поездом. Вот и сейчас, на меня смотрят с укоризной. Не свысока, не зло, не обидно, но... я разочаровала существо рядом со мной. И это чувствуется.
И мне хочется плакать.
Я не знала, но разве это избавляет от ответственности?
- Ай-яй-яй. А еще такая взрослая девочка...
- Никому не нужная. Пустая.... Вот зачем я? Детей у меня не будет. Семьи нет. Работы нет. Ничего нет. И меня тоже. Так... так будет лучше.
Из сияния формируется женский силуэт, и меня ласково гладят по голове.
- Знаешь, какой самый страшный грех?
- Убийство?
- Отчаяние, маленькая. Отчаяние. Смотри сюда. Вот это могло бы случиться. Но ты отчаялась и опустила руки.
На кончике ее пальца загорается свет. И я смотрю.
Я вижу, как выливаю на бывшего... да уже бывшего супруга вино.
Прямо на кудрявую голову.
Слушаю его вопли, как музыку. И аплодисменты из-за соседнего столика. С мужчиной, который подходит ко мне, я и уезжаю. И закономерно провожу ночь в его постели.
А наутро...
Наутро у меня начинается новая жизнь.
Оказывается, у него есть дочь. И бывшая жена, с которой он воюет за ребенка.
И свое дело, более того, дело, в котором я разбираюсь. Торговля спортивным питанием.
Лента времени разматывается все быстрее. И вот, мы уже у дома, на лужайке, вокруг нас трое детей...
- Я смогла родить?